Встретимся в кафе «Капкейк»

Иззи ахнула и отпрыгнула от решетки, которая с оглушительным скрежетом автоматически поднялась. В магазине кто-то есть, и Иззи даже догадывалась, кто именно. Она нервно сглотнула.

Когда решетка поднялась полностью, перед Иззи открылась дверь. На пороге стоял Честер. В пижаме. От неожиданности Иззи утратила дар речи. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

– Вы живете в магазине? – потрясенно спросила она.

Честер ответил ей вежливым, сдержанным кивком и пригласил заходить.

Иззи в первый раз переступила порог скобяной лавки. То, что она увидела, ее просто поразило. В зале – кастрюли и сковородки, швабры и отвертки. Зато в служебном помещении постелен изысканный персидский ковер, а на нем стоит деревянная двуспальная кровать, украшенная балийской резьбой. Рядом – тумбочка со стопкой книг и лампой «Тиффани», чуть в стороне – массивный шкаф с зеркалом. Иззи в растерянности уставилась на все это великолепие.

– Ничего себе! – воскликнула она и повторила: – Вы здесь живете.

Честер смутился:

– Откровенно говоря, да. Днем, если объявляются покупатели, я обычно задергиваю занавеску перед входом на жилую половину или закрываю магазин. Кофе будете?

Иззи заметила маленький, безупречно аккуратный кухонный уголок. На плите издавал бульканье дорогой чайник «Гаджия». Кофе восхитительно благоухал.

– Да, – ответила Иззи, хотя этим утром и без того употребила слишком много кофеина.

Но эта укромная пещера Аладдина казалась ей чем-то сказочным, не имеющим отношения к реальному миру. Честер пригласил ее сесть в кресло с цветочной обивкой.

– Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее. Между прочим, вы сильно осложнили мне жизнь.

– Но я же много лет ходила мимо этого переулка, и магазин всегда был здесь, – покачала головой Иззи.

– Все правильно, – согласился Честер. – Все правильно. Я здесь живу уже двадцать девять лет.

– Двадцать девять?!

– До сих пор никто меня не беспокоил, – продолжил он. – Вот в чем прелесть жизни в Лондоне.

Тут Иззи снова обратила внимание на его акцент.

– Никто не лезет в твои дела. Меня это полностью устраивало, – продолжал Честер. – А потом объявились вы. Ходили туда-сюда, оставляли для меня капкейки, задавали вопросы. А посетители! Вы первая, из-за кого в переулке стало не протолкнуться.

– Но теперь…

– Да, теперь нам обоим придется съехать. – Честер взглянул на уведомление, которое держал в руке. – Что ж, рано или поздно это должно было случиться. Как поживает ваш дедушка?

– Я как раз собираюсь его навестить.

– Это хорошо. Он сейчас в состоянии поддерживать беседу?

– Не совсем, – вздохнула Иззи. – Но мне легче, когда я с ним поговорю. Понимаю, звучит эгоистично…

– Уверяю вас, никакого эгоизма здесь нет, – покачал головой Честер.

– Извините, – произнесла Иззи. – Это из-за меня Грушевый дворик попал в поле зрения застройщиков. Конечно, я этого не хотела, но что вышло, то вышло.

– Нет, вы не виноваты, – сказал Честер. – В прежние времена от Стоук-Ньюингтона до Лондона надо было добираться полдня. Наш район был милой, очаровательной деревушкой вдали от городской суеты. Даже когда здесь поселился я, все здесь выглядело довольно запущенно, зато в Стоук-Ньюингтоне царила свобода: делай что хочешь. Живи, как нравится. В стороне от заезженных маршрутов можно позволить себе быть немного не похожим на других.

Честер подал кофе со сливками в двух крошечных изящных фарфоровых чашечках с блюдцами из одного комплекта.

– Но со временем любое место становится прилизанным, облагороженным. Особенно то, у которого есть собственное лицо, как, например, здесь. Увы, от старого Лондона почти ничего не осталось.

Иззи опустила взгляд.

– Не грустите, девочка моя. В новом Лондоне тоже много хорошего. Вас наверняка ждет большое будущее.

– Вот только понятия не имею какое.

– Могу сказать то же самое о себе.

– Погодите-ка. Вы живете здесь нелегально? – уточнила Иззи. – Но вы ведь, наверное, можете заявить права на свой магазин?

– Нет, – покачал головой Честер. – Кажется, у меня тут завалялся договор об аренде… Только не знаю где.

Они сидели и молча потягивали кофе.

– Должен же быть какой-то путь, – произнесла Иззи.

– Прогресс не остановить, – ответил Честер и положил ложку на блюдце; та тихонько звякнула о фарфор. – Поверьте, уж мне ли не знать?

Остин в кои-то веки пришел пораньше и даже нарядно оделся, вернее, настолько нарядно, насколько возможно, когда торопишься, чтобы маленький брат не увидел, где ты прячешь от него утюг. Остин нервно провел ладонями по густым волосам. Ему самому не верилось, на что он решился. Остин рискует всем – и ради чего? Ради какого-то дурацкого кафе, которое, наверное, в конце концов в любом случае переедет на другое место. Ради девушки, которая в его сторону даже смотреть отказывается.

Дженет, конечно, была на месте, как всегда, бодрая и исполненная трудового энтузиазма. Она тоже ходила на день рождения к Луису и знала, какой пункт сегодня значится у Остина в расписании. Она взглянула на него.