Вторая Государственная дума. Политическая конфронтация с властью. 20 февраля – 2 июня 1907 г.

Нельзя отрицать, что существовали те «правые», которые были врагами и этой Думы, и Столыпина, и самой конституции; они в стране были ничтожным меньшинством по числу, но не по влиянию; их сила была в том, что им сочувствовал и покровительствовал Государь и его окружение, в составе их могли быть идейные и чистые люди, но они обросли тою «шпаною», которую порождает возможность быстрой карьеры и перспектива безнаказанности. Роль этих «правых» в крушении России еще не оценена и не освещена в достаточной мере; мемуарный материал, как, напр., дневники Бориса Никольского, ясно обнаруживает, в чем была и сила и слабость этих людей. Претензии их были немалые. Они уже тогда мечтали стать будущей пресловутой «единой партией». В курьезной книжке «Война темных сил», вышедшей в 1927 году, Н.Е. Марков 2-й так описывает роль «Союза русского народа»[76]: «Союз Русского Народа времен 1906–1907 годов с его 3–4 тысячами местных советов представлял великолепное ядро для образования такой государственной организации всенародного монархизма. Если бы тогдашнее правительство доросло до понимания того, что впоследствии понял в Италии Муссолини, и, вместо упорного противодействия, поддержало бы и осуществило бы правильную, спасительную мысль о необходимости опереть Верховную власть на организованную в мощные монархические союзы лучшую часть народа – история России была бы совсем иная».

«Фашисты», на которых Марков здесь намекает, как позднее «наци» – были идейным течением, имевшим почву в стране, и за свои идеи боролись с тогдашним правительством; эти партии сумели распознать слабые места в тогдашнем государственном строе и тогдашней политике; обещали вести к чему-то новому, лучшему. «Союз же русского народа» в те годы вдохновлялся только злоупотреблениями прошлого времени и держался одним покровительством власти и субсидиями, которые он от нее получал. На деле он Государя вводил в заблуждение, укреплял его в самых вредных его предрассудках, а в 1917 году, когда он мог бы ему быть полезен, испарился как дым. К этому Союзу, с большим правом, чем к кому бы то ни было, можно отнести горькие слова Государя в его дневнике: «Всюду трусость, ложь и предательство».

Но деятельность этих правых относится к более позднему времени и, кроме того, развивалась вне Думы, почему я о ней и не говорю. В самой же 2-й Думе их значение было ничтожно; их было в ней всего 6 человек; этого было слишком мало даже для учинения тех скандалов, о которых говорит И. Гессен и которые не могли бы компрометировать Думу, если бы в этих скандалах они иногда не находили поддержку и среди тех групп меньшинства, которые Думе не хотели мешать. Причина скандалов поэтому не в этом желании.

Если беспристрастно, по стенографическим отчетам, их пересмотреть, то мы увидим, что, как правило, они бывали всегда ответом на какое-либо «излишество» слева. Благочиние в Думе должен защищать председатель. Если он опаздывает или бездействует, то во всяком собрании находятся люди, которые на излишества реагируют сами, и может получиться тот беспорядок, который называют «скандалом». Во 2-й Думе при ее левом составе, при председателе, в котором его ненаходчивость несправедливо объясняли партийным пристрастием, при умышленной тактике левых речами «возбуждать» и «пробуждать» население, правому меньшинству часто приходилось прибегать к такой «самозащите». К несчастию, оно стало считать это своим призванием в Думе. Об этом от их общего имени однажды объявил Думе гр. Бобринский. Он сказал такие слова: «Мы вам заявляем, что хотя во 2-й Думе мы в меньшинстве, но никогда не допустим, чтобы 2-я Дума была сколько-нибудь похожа на 1-ю».