Вторая книга. Друзья и Враги. Демоны наших сердец. Том третий. Сердце Принца (СИ)

— Что касается меня, — он немного помолчал, прежде чем продолжить, ведь прошлое так было близко и все еще так ярко, что даже сердце защемило; нет, все нормально у него с сердцем, просто вспоминать не любил. — Как я уже рассказывал в один из вечеров своим друзьям, и, видимо, этот рассказ войдет в мою привычку рассказывать его как ответ на все вопросы о своем рождении, — он улыбнулся, — где и когда я родился, на самом деле никому не известно. Ни мне, ни Дядюшке Отою, — проговорил он и очень тихо прошептал что-то вроде: «Миров тебе, достойных твоей жадности» и, перекрестившись, продолжил уже в полный голос: — Вообще никому! Но я родился точно не на помойке. Когда меня нашли на ступенях приюта Дядюшки Отоя, мне было месяца три или четыре. Я был чист, запеленан, вот же чудеса, в шелковые пеленки, и даже записка была в люльке, всего с одной фразой: «Меня зовут Нэй». Правда, Дядюшка Отой не стал особо заморачиваться с предположениями, откуда я и кто я, он просто взял меня, оформил в магистрате Аркета и для пущей простоты вписал в метрику моего рождения день «10 августа», когда меня и нашли. Хм… Этот рассказ получается даже лучше прежнего. То есть можно сказать, что я родился на ступенях не лучшего, но и не самого худшего приюта города Аркета, который на помойку точно не походил. За помойку Дядюшка Отой бил нещадно, так что в каком-то смысле я уважаю порядок, хотя больше все-таки люблю упорядоченный хаос, — он хмыкнул. — Но это уже другая история. А потом все немного изменилось и изменился я. Встретил Учителя. Самых лучших друзей на свете, на которых можно всегда положиться в трудную минуту. Встретил друга, которому стал братом, и…

— Прыгнул к нему в постель, — послышался снова комментарий от стола Амосов.

Наступила неловкая тишина.

М-да. Любопытным человеческим экземпляром был этот Тох Амос. Нэй немного изучил своих соседей по Дорожному Дворцу. Говорят, Тох был на язык несдержан, видимо, из-за своего положения в семье. А после того, как Нарвах и Лаурия поженятся и у них родится сын или дочь, то не видать ему наследства вообще! Правда, не было понятно, что мешало Тоху завести семью и детей, он был вечным холостяком, тогда, вполне возможно, его сын или дочь стали бы главными наследниками. Адептом Ордена Ката и Бата он тоже не был, да и это не проблема — иметь детей. Тогда что?

Очень интересно.

А хотел ли он оскорбить или просто позавидовал возвышению Нэя? Но он вскоре сам получит не менее высокое возвышение, как приданое за дочь Герцога Ирвильского — простой графский титул Амосы получат точно, а это герб, гербовая бумага и печать, хотя Нэй никогда не понимал, зачем титулы торговцам. Нэй даже представить не мог, какие интриги плетутся в Великом Королевском Дворце Мир Рошанского, Мирминоре — кто, что, кому и чего должен за эти титулы и разные свадьбы. И Амосы в них уже погрязли. Но они торговцы — выкрутятся или правила изменят.

А насчет оскорбить или унизить? Ну, это зыбкий момент для психологии Нэя, он и не такое слышал в свой адрес, особенно в тот ужин у Лорда-Маршала Граничного Патруля. Просто теперь он может ответить и словесно, и… Нет, не нужно. Не на дуэль же звать за глупый язык?

Но ответ на комментарий пришел! И со стороны того, от кого Нэй даже и не ожидал.

Артур!

Артур выпрямился во время неловкой паузы и мыслей Нэя, очень аккуратно вытер салфеткой губы. Потом резко встал, так же быстро прошелся до стола Амосов и совершенно неожиданно макнул голову Тоха Амоса в тарелку с его салатом! Это произошло так внезапно, что Амосы среагировали очень своеобразно: сидя на стульях, каким-то образом отодвинулись, отскочили от Артура и сидящего Тоха, а тот, попытавшись что-то возмущенно сказать, был еще раз сунут лицом в салат, причем Артур еще этим лицом повозил по тарелке.

Потом, не отпуская голову Тоха, скомкал салфетку и бросил ее на голову купца.

— Вытрись, — сказал и так же быстро вернулся на свое место.

Сел так же прямо, похлопал по ладони Нэя, который, как и все за столом, находился в некоторой прострации, и проговорил:

— Во-первых, вы должны привыкать к протоколу аристократических застолий, за которым любые разговоры и комментарии не по теме спикера стола, в этом случае, меня, являются верхом неприличия. Если вы хотите что-то обсудить или посмеяться над кем-то, то для этого существуют чайные комнаты, в которых в своем кругу вы можете обсуждать что угодно и кого угодно. За общим столом, где присутствуют разные люди, с разными мнениями, желаниями и возможностями, мы беседуем на светские темы, не переходя на личности, так как любой комментарий не по теме может вылиться в дуэль. Поэтому, когда вы достигните определенного положения в обществе, то вы будете вправе вызвать меня на дуэль, если вы посчитаете, что я вас оскорбил. И я уверен, с вашими деньгами вы найдете достойного профессионального бретера, который сможет выступить за вас и защитить вашу честь.

Артур снова отпил глоток вина: