Вторая модель

Приняв у меня пятерку, док Лабиринт показал, куда помещать неживую материю, какие и как крутить верньеры, куда при этом должны показывать стрелки, а после, даже не попрощавшись, надел шляпу и вышел за дверь.

Оставшийся наедине с новым приобретением, я разглядывал Оживитель, пока сверху не спустилась жена в домашнем халате.

– Что тут творится? – спросила она. – Погляди на себя: ботинки насквозь промокли! Ты что, по сточным канавам снаружи гулял?

– Не совсем. Вот, погляди на эту печь. Только что мне досталась всего за пять долларов. Она оживляет неживое.

Увы, от моих ботинок Джоан это не отвлекло.

– Времени – час ночи. Поставь ботинки в печь и ложись спать.

– Но как ты не понимаешь…

– Поставь ботинки в печь и иди спать, – повторила Джоан, направившись к лестнице. – Слышишь меня?

– Ладно, ладно, сейчас, – покорно согласился я.

Вернулся доктор наутро, во время завтрака, застав меня за столом, мрачно склонившегося над тарелкой с остывшей яичницей и беконом. Дверной звонок трезвонил, как на пожар.

– Кто бы это мог быть? – удивилась Джоан.

Поднявшись, я миновал коридор, прошел в гостиную и отворил дверь.

– Лабиринт? Что с вами?

Лицо доктора побледнело, под глазами набрякли темные полукружья.

– Вот ваши пять долларов, – сказал он, – а Оживитель верните мне.

Я несколько опешил.

– Как угодно, док. Проходите, я помогу вам его унести.

Док Лабиринт переступил порог и остановился, в нетерпении притопывая ногой. Я снял со стола Оживитель и потащил его к доктору. Машина еще не успела остыть. Все это время Лабиринт не сводил с меня глаз.

– Погодите. Поставьте его назад, – сказал он. – Хотелось бы проверить, все ли с ним в порядке.

Я вновь водрузил Оживитель на стол, а док, подойдя к нему, осторожно, с любовью отворил дверцу и заглянул внутрь.

– Здесь какой-то ботинок, – сказал он.

– Должно быть два! – воскликнул я, вмиг вспомнив ночные события. – Господи, я же вчера ботинки туда поставил!

– Оба? Сейчас внутри только один.

Тут из кухни вышла Джоан.

– Хелло, доктор, – заговорила она. – Что это вы поднялись ни свет ни заря?

Мы с Лабиринтом молча уставились друг на друга.

– Только один? – переспросил я и склонился к распахнутой дверце.

Действительно, ботинок в Оживителе доктора Лабиринта остался всего один – изрядно грязный, но совершенно высохший за ночь. Один… но я-то ставил внутрь два! Куда мог подеваться второй?

Я повернулся к доктору, но при виде выражения на лице Джоан немедля забыл обо всем, что собирался сказать. Жена в ужасе, с разинутым ртом уставилась себе под ноги.

Нечто небольшое, коричневое, скользнув через комнату мимо нее, шмыгнуло под диван и скрылось из виду. Я видел его только мельком – уж очень быстро все произошло, но что это, понял сразу.

– Бог ты мой, – выдохнул Лабиринт и сунул мне в руки пятерку. – Так, вот ваши пять долларов. Примите, а Оживитель верните назад, да поскорее!

– Спокойствие, – осадил его я. – Сперва помогите. Этот треклятый ботинок нужно поймать, пока он не сбежал на улицу.

Лабиринт бросился к порогу, затворил дверь в гостиную, присел на корточки и заглянул под диван.

– Он под диваном спрятался. Кажется, я его вижу. Найдется у вас палка или еще что-то вроде?

– Выпустите меня отсюда, – потребовала Джоан. – Я со всем этим связываться не хочу.

– Нет! Двери не трогай, упустим!

Шагнув к окну, я снял со стены стержень карниза для штор и сдернул с него занавески.

– Сойдет вместо палки, – сказал я, припав к полу рядом с Лабиринтом. – Я его вытолкну, но ловить придется вам. Если промедлим, в жизни больше его не увидим.

Подцепив ботинок концом карниза, я подтолкнул его к нам. Ботинок, подавшись назад, вжался в стену. Крохотный, нежно-коричневый холмик, съежившийся, замерший, будто загнанный в угол дикий зверек, сбежавший из клетки, внушал крайне странные чувства.

– А вот интересно, что мы с ним будем делать? – пробормотал я. – Где его держать-то, черт побери?

– Может, в ящик стола посадим? – предложила Джоан, оглядев комнату. – Бумагу, карандаши и прочую канцелярию я еще куда-нибудь уберу.

– Ага! Вот он!

Лабиринт суетливо вскочил. Ботинок, пулей выскочив из-под дивана, метнулся через гостиную, к большому покойному креслу. Но прежде чем он успел укрыться под креслом, Лабиринт ухватил его за шнурок. Ботинок рванулся, натянул шнурок, пытаясь освободиться, но от старины дока так просто не улизнешь.

Вдвоем мы запихнули ботинок в стол, задвинули ящик и облегченно вздохнули.

– Вот так-то, – с глупой, счастливой улыбкой сказал Лабиринт. – Понимаете, что это значит? Все получилось, действительно получилось! Оживитель работает! Одного никак в толк не возьму: отчего с пуговицей не вышло?

– Пуговица медная, – предположил я, – а ботинок из кожи с костным клеем. Все натуральное. Да еще мокрый был.

Мы оглянулись на ящик стола.

– В этом столе, – торжественно объявил Лабиринт, – находится самое выдающееся, эпохальное достижение современной науки!

– Узнав о нем, весь мир в изумлении содрогнется, – закончил я, взяв Джоан за руку. – Да, помню, помню. Ну что ж, считайте, он ваш. Забирайте и Оживитель, и ботинок.