Вторая модель

И будьте уверены, как только миссис Филдс накрывала на стол, в парадную дверь вбегали Бобби и Джин, сопровождаемые ворчливо, укоризненно жужжащей Нянюшкой. Как раз вовремя, к ужину! Только по-быстрому забежать в ванную, сполоснуть лица и руки.

А ночью…

Мэри Филдс помолчала, слегка нахмурившись. По ночам…

– Том? – окликнула она мужа.

Супруг поднял голову, взглянул на нее поверх газеты.

– Что?

– Я хотела поговорить с тобой кое о чем. Дело очень уж странное. Странное и непонятное. Конечно, я в этих механических штуках совершенно не разбираюсь, но, Том… по ночам, когда все мы спим и в доме тихо, Нянюшка…

Снаружи донесся топот.

– Мама!

В гостиную вприпрыжку вбежали Бобби и Джин, раскрасневшиеся и сияющие от удовольствия,

– Мама, мы всю дорогу до дома бежали с Нянюшкой наперегонки и победили!

– Победили, – подтвердил Бобби. – Обогнали ее.

– Бежали куда быстрей, чем она, – добавила Джин.

– Но где же Нянюшка, дети? – спросила миссис Филдс.

– Сейчас придет. Привет, пап!

– Привет, ребята, – откликнулся Том Филдс.

Склонив голову на сторону, глава семейства прислушался. Из-за парадной двери слышался странный скрежет и необычное, прерывистое жужжание. Мистер Филдс улыбнулся.

– Вот и Нянюшка, – сказал Бобби.

И вправду, в гостиную въехала Нянюшка.

Мистер Филдс окинул ее пристальным взглядом. Нянюшка неизменно вызывала в нем живой интерес: имелось в ней нечто загадочное, интригующее. Тишину в гостиной нарушал только странно ритмичный скрежет ее металлических гусениц о дубовый паркет. Подъехав поближе, Нянюшка замедлила ход и остановилась прямо перед ним, в паре футов от его кресла. Глаза ее – фотоэлементы на гибких, упругих проволочных стебельках – не мигая, уставились на него, задумчиво покачнулись, и Нянюшка отвела взгляд в сторону.

Корпус ее имел форму сферы – большой металлической сферы, сплюснутой снизу. Поверхность шара покрывал слой тускло-зеленой эмали, местами выщербленной, отколовшейся за время службы. Кроме стебельков с глазами, на виду не оставалось почти ничего. Гусениц было не разглядеть. По бокам корпус украшали контуры двух лючков: из них Нянюшка, когда нужно, выпускала наружу телескопические электромагнитные манипуляторы. Спереди корпус сужался и был защищен дополнительным слоем брони. Такая же дополнительная пластина брони защищала корму, что придавало Нянюшке немалое сходство с боевой машиной – своего рода танком, а может, округлой формы ракетопланом, совершившим посадку на землю. Или с каким-нибудь насекомым, с так называемой мокрицей.

– Давай! – завопил Бобби.

Нянюшка тут же пришла в движение, чуть повернулась на месте, впившись в пол гусеницами. Один из ее боковых лючков отворился, наружу стремительно высунулась плеть телескопического манипулятора. Игриво ухватив Бобби манипулятором за плечо, Нянюшка привлекла мальчишку к себе и усадила на спину. Бобби в восторге запрыгал на месте, замолотил пятками о ее стальные бока.

– Спорим, я первой квартал обегу? – крикнула ему Джин.

– Н-но! Н-но, пошла! – заорал Бобби.

Огромный, жужжащий шестернями, щелкающий реле, мерцающий фотоэлементами, набитый множеством ламп металлический жук, Нянюшка, устремившись к двери, вынесла Бобби наружу. Джин со всех ног бросилась следом.

В гостиной сделалось тихо. Филдсы-старшие снова остались одни.

– Ну, разве она не чудо? – вздохнула миссис Филдс. – Конечно, роботами в наши дни никого не удивишь. Вокруг их куда больше, чем каких-нибудь два-три года назад. Теперь они всюду – стоят за прилавками магазинов, водят автобусы, копают канавы…

– Но Нянюшка – случай особый, – пробормотал Том Филдс.

– Да, она… она словно бы не машина, а человек. Живой человек. Впрочем, чему тут удивляться: она ведь намного сложнее любого другого робота. Так и должно быть. Говорят, она даже сложнее, чем кухня.

– И обошлась нам уж точно недешево, – заметил Том.

– Да, Нянюшка совсем как живая, – негромко продолжила Мэри Филдс. В голосе ее зазвучали странные нотки. – Совсем как живая…

– И о ребятишках заботится выше всяких похвал, – добавил Том и снова уткнулся носом в газету.

– Однако что-то тревожно мне, – сказала Мэри и отодвинула в сторону чашку с кофе.

Супруги ужинали. Час был уже поздний, обоих детей отправили наверх, спать.

– Тревожно мне, Том, – продолжала Мэри, промокнув губы салфеткой. – И очень хотелось бы, чтоб ты меня выслушал.

Том Филдс заморгал.

– Тревожно? Из-за чего же?

– Да все из-за нее. Из-за Нянюшки.

– Почему?

– Я… Даже не знаю.

– Хочешь сказать, ей снова нужна починка? Недавно ведь ремонтировали. Что с ней опять стряслось? Если бы детишки не гоняли ее…

– Нет, дело не в этом.

– В чем же?

Его жена надолго умолкла и вдруг, поднявшись из-за стола, подошла к лестнице, устремила взгляд в темноту наверху. Том озадаченно поднял брови.

– Что стряслось?

– Хочу убедиться, что она не подслушает.

– Кто? Нянюшка?

Мэри вернулась к нему.

– Том, прошлой ночью я снова проснулась. Из-за того же шума. Снова услышала тот же самый шум, что и прежде. А ты еще говорил, будто все это пустяки!

В ответ Том махнул рукой.

– Пустяки и есть. Что в этом особенного? Что страшного?