Вторая правда

– Красивый дом, – прокомментировал шеф полиции. – Но мне больше не хочется жить там, где такой трафик. Сегодня даже не выходной, а пробки уже сумасшедшие.

– Согласна.

Мерси саму удивило, как сильно раздражала ее пробка на межштатной автомагистрали. Она ездила по ней годами и тратила впустую часы, глядя, как машины, прижавшись почти впритык, еле ползут вперед. Но сегодня она не могла спокойно сидеть и смотреть, как пробка медленно движется на север.

– Если передо мной выскочит еще один, я протараню ему бампер.

– Наверное, все потому, что в четверг День благодарения. В такие дни всегда пробки.

Мерси в ответ промолчала. Трумэн уже не в первый раз упомянул праздник. Она согласилась на совместный ужин (который он приготовит), но крошечная частичка ее сознания все еще надеялась на приглашение от родителей.

Хотя, если мнение Оуэна имеет какой-то вес, скорее всего, этого не случится.

На тяжелой деревянной двери красовался прелестный венок из осенних цветов, словно прямиком из «Пинтерест»[10] или от одного из лучших флористов города. Мерси захотелось сделать фото, чтобы потом показать Кейли. Она не сомневалась, что девушка сможет скопировать венок за считаные часы.

Дверь открылась, и их встретила миниатюрная женщина с красивой короткой прической и густо подведенными черными глазами. Мерси уже собиралась спросить, дома ли ее мать, когда поняла, что перед ней Дебби Пенс. Килпатрик знала, что ей уже за тридцать, но Дебби выглядела как подросток, которому самое место выпивать в забегаловке под грохот рок-музыки – в забегаловке, где, чтобы ваш заказ услышали, надо переходить на крик. Ава предупредила, что Дебби преуспевающий адвокат, работает в крупной фирме в центре города.

Теперь Килпатрик понимала, почему, судя по тону Авы, ее что-то позабавило.

Мерси пожала хозяйке дома руку, почувствовав себя гигантом рядом с такой дюймовочкой. Дебби излучала энергию, хотя глаза у нее были грустные и слегка покрасневшие. Она бросила на Трумэна восхищенный взгляд, когда он представился, и Мерси удивилась внезапно вспыхнувшей в груди ревности. Но быстро подавила ее.

Они вошли в расположенную справа от входа гостиную, декорированную под старину. Потолочные карнизы из темного дерева и деревянные панели сияли в мягком свете.

– Как красиво… – Мерси залюбовалась светильниками. Они выглядели родом из первой половины двадцатого века, но агент заподозрила, что это имитация из модного магазина светильников, где люстры стоили столько, что пришлось бы заложить собственного первенца.

– Спасибо. За последние два года я сама отреставрировала большую часть дома. Это мое хобби, – ответила Дебби с ноткой гордости.

– Разве вы не заняты в адвокатской конторе с шестидесятичасовой неделей? – поинтересовался Трумэн.

– Занята. Но все равно остается сто восемь свободных часов. Люблю постоянно чем-нибудь заниматься.

Мерси хихикнула: женщина ей сразу приглянулась. Она тоже ненавидела сидеть без дела.

– Некоторые люди время от времени спят, – заметил Трумэн.

– Да, верно.

Дебби не сказала, относит ли себя к их числу. Просто жестом пригласила сесть на диван. Потом предложила выпить – оба гостя отказались – и со вздохом опустилась в кресло:

– Кажется, я на ногах с самого утра.

– Спасибо, что согласились встретиться с нами в выходной, – поблагодарила Мерси.

– Мне не так уж часто дважды за день наносит визит ФБР. Собственно говоря, никогда не наносит.

– Соболезнуем вашей утрате, – произнес Дейли таким успокаивающим тоном, что Мерси захотелось устроиться у него на коленях и уснуть. Судя по изменившемуся выражению лица Дебби, она почувствовала то же самое.

– Спасибо. Как уже сегодня сказала вашей коллеге, я давно не видела отца. Последний раз – пять лет назад, когда была в Рено на конференции. Поехала туда, чтобы увидеться с ним. – Казалось, ей любопытно. – Понимаю, его убили, но почему этим заинтересовалось ФБР?

– Довольно долгая история, – ответила Мерси и тут же подняла руку, заметив недоверчивый взгляд Дебби. – Однако я обещаю поделиться с вами всем, чем смогу. Но сначала не расскажете побольше о вашем отце? Вы знаете, почему он приехал в Центральный Орегон?

– Понятия не имею. Меня удивило, что он был рядом и не связался со мной. Мы редко общаемся. – Она опустила взгляд на свои сплетенные руки, лежащие на коленях. – Разговаривать с ним по телефону так неловко… Он не знает, что сказать, и мне приходится задавать вопрос за вопросом, чтобы поддержать разговор. Одно время присылал электронные письма, и это заменило звонки. А два года назад перешел на эсэмэски, к моему облегчению. Так гораздо удобнее. Но, так или иначе, меня очень удивило, что он был рядом и не сообщил.

– Мы до сих пор не выяснили, где и как долго он жил. Вы в курсе, он никогда не пользовался кредитками?

Дебби, откинув голову, рассмеялась.

– О господи… Отец просто ненавидел эти пластиковые «отродья дьявола». Честно говоря, не представляю, как он умудрялся обходиться без них столько лет. Кажется, в наше время без кредитки никуда.