Вторая рота

вкладывая их обратно.

– Олег! А где мой паспорт? – взволнованно спросила девушка.

– В надѐжном месте! – Шматко извлѐк паспорта из внутреннего

кармана кителя и продемонстрировал их невесте.

135

– А мы не опаздываем? – нервничала Маша, но Шматко было

просто воплощением железного спокойствия.

– Там до трѐх! – ответил он, мельком взглянув на часы. – Чего ты

так волнуешься?

– Не знаю, – пожала плечами Маша и назвала первое, что пришло

ей в голову: – Две недели ж без паспорта ходить!

– Ну это ж лучше, чем потом всю жизнь без штампика! – довольно

ухмыльнулся Шматко.

– Вот именно, штампик! – вздохнула Маша. – Штампик можно за

минуту поставить!

– А фамилию менять?! – привѐл Шматко очередной аргумент в

защиту бюрократии. – Это ж целая процедура! Через паспортный стол!

Маша удивлѐнно вскинула брови и замерла на месте, теребя в

руках многострадальную сумочку.

– Какую фамилию? Мою? – спросила она. – Ой, Олежек, я об

этом даже не думала!

– Как это не думала? – В голосе прапорщика натянутой басовой

струной загудели грозовые нотки. – Ты ж теперь будешь кто? Мария

Шматко! Так?

– Шматко? – В еѐ голосе не слышалось особого энтузиазма. –

Мария Шматко?

– Ну это ж лучше, чем Мария Струк? – спросил еѐ прапорщик. –

По-моему…

Маша, похоже, была другого мнения.

– Чем это лучше? – с сомнением покачала она головой. – Я уже

привыкла… Столько лет! Меня даже на учѐбе все звали «Стручок»!

– За клички ты не волнуйся! – усмехнулся Шматко. – Такие вещи

на всю жизнь! Никуда они не денутся. И между прочим… Шматко – это

родовая фамилия, а не хухры-мухры! У меня в прадедах пять атаманов

из донских казаков!

Но этот аргумент тоже не пробрал Машу.

136

– Олежка, – опустив глаза, тихо сказала она, – я как-то не готова…

стать Шматко!

– Приплыли! – шумно вздохнул прапорщик и едва сдержался,

чтобы не подпустить более крепкого словца.

Он наклонился и стал развязывать шнурки на ботинках.

– Олежка… Ладно, – Маша нежно обняла прапорщика за плечи и

поцеловала, – я пошутила… Пошли!

Вот и пойми после этого женщин. Шматко вздохнул, широко

улыбнулся и принялся завязывать шнурки. В такой день ему трудно

было испортить настроение.

На следующий день Шматко, как всегда, обедал в офицерской

столовой части в компании прапорщика Данилюка. Данилыч с

брезгливым лицом ковырялся в своей тарелке, тщательно обнюхивая

каждый кусочек пищи, прежде чем отправить его в рот.

– Скажи, Николаич, – заговорил прапорщик-гурман, прожевав

очередной кусок котлеты, – вот мы уже лет десять живѐм при

капитализме, так?

– Ну… – рассеянно согласился Шматко.

– А почему в нашей столовой котлеты до сих пор советские? –

Данилыч проявил себя как мастер сатиры и заковыристых вопросов. –

Вот это вот разве котлета? Это какое-то хлебобулочное изделие…

– А по-моему, вполне ничего, – пожал плечами прапорщик,

приканчивая вторую порцию. – Привередничаешь, Данилыч…

Зажрался…

– Это на твой вкус ничего! Потому как ты человек холостой! К

домашней пище не приучен! Привык всю жизнь по столовкам питаться!

– Считай, что информация устарела, – приосанился Шматко, –

насчѐт холостого…

– Как это понимать? – Данилыч завис с открытым ртом, на

полпути остановив в воздухе стакан коричневого компота.

137

– Понимай это как приглашение на свадьбу, – официальным

голосом заявил Шматко. – Вот так, брат прапор, охомутали меня,

понимаешь… Кончился холостяк Шматко!

– Оба-на! – с лѐгким злорадством ухмыльнулся Данилыч. –

Значит, нашего полку прибыло… Интересно девки пляшут… Я еѐ знаю?

– На концерте со мной была, – ответил прапорщик, – в клубе.

– Я так и думал, – кивнул Данилыч, возвращаясь к компоту. – В

свадебное путешествие поедете?

– А как же? – ухмыльнулся Шматко. – Классический маршрут:

загс – памятник – столовая.

– А где гулять будем? – от души просмеявшись, спросил

Данилыч.

– Ещѐ не знаю, – развѐл руками прапорщик, – пока не решили.

– Даю ценный совет, – Данилыч наклонился к товарищу с видом

знатока, – для такого мероприятия лучше, чем наша столовая, ничего не

найдѐшь.

– Здесь, что ли? – Шматко с сомнением обвѐл взглядом нехитрый

интерьер офицерской столовой.

– А что? – Данилыч стал сыпать аргументами. – Места навалом…

Хоть в футбол играй… Аренда бесплатно… Повара свои… Даже охрана…

Вон, вся часть охранять будет!

– Ты же говорил, они котлеты делать не умеют, – Шматко

погрозил Данилычу пальцем, – а мне надо, чтобы всѐ было по

высшему, понимаешь, разряду.

– «Не умеют» и «не хотят» – разные вещи, – философски заметил

прапорщик. – По сотке дашь, они тебе такие котлетки сварганят…

Короче… Здесь – лучший вариант. Дѐшево и сердито.

– Ну не знаю, – почесал затылок Шматко, – свадьба всѐ-таки раз в

жизни бывает.

– Серьѐзно? – Голос Данилыча дышал сарказмом.

– Ну два максимум, – ухмыльнулся Шматко.

138

У хитрого, в хорошем смысле этого слова, старшего прапорщика