Вторая жизнь Мириэль Уэст

– Герой войны, да? – спросила Мириэль, когда они ушли.

– Не все сказанное было ложью, – улыбнулся Фрэнк. – Но именно я был тем глупцом, который развлекался с гранатой. Пяти дней в грязной траншее достаточно, чтобы перестать соображать. Я выбросил ее, как только понял, что натворил, так что никто не пострадал. И будь я проклят, если это не спугнуло немцев и они не повылазили из своих нор. Это единственная причина, по которой меня не отдали под трибунал.

Он рассмеялся.

– С чего ты решил, что те люди поверят именно в эту историю?

Его глаза потемнели, и он сделал еще глоток.

– Хорошую ложь всегда легче переварить, чем правду.

Мириэль посмотрела на свой стакан. Почти весь лед растаял. Так же, как и ее гнев. Правильно это или неправильно, но слух, который распустил Чарли, был именно таким: люди легко его проглотили. Правда никогда не станет удобоваримой.

Она повернулась к Фрэнку и подняла свой хайбол.

– Тогда за ложь!

Он чокнулся своим стаканом с ее, и они выпили.

Музыка заиграла снова, джазовый ритм разлился по ее телу, как горячий пунш в холодный день. Рядом с ней Фрэнк в такт постукивал ногой.

– Ты… э-э… хочешь потанцевать? – спросила она.

Судя по тому, как его нога дрогнула, ее слова удивили их обоих. Его взгляд скользнул по сплетению танцующих тел, затем вернулся к ней. Он протянул руку.

Мириэль внутренне собралась, не давая нервам снова подвести ее.

Сначала она никак не могла отделаться от ощущения его неровной кожи и скрюченных пальцев. Когда на танцполе он повел ее влево, она двинулась вправо и споткнулась на простых шагах. Другая его рука лежала на ее талии словно бугристый камень. Песня без паузы перешла в следующую, и после нескольких раскачивающих тактов она почувствовала, что расслабляется. Ее рука удобно устроилась в его ладони. Она старалась не сжимать пальцы слишком сильно, но в остальном вскоре забыла о неловкости. Он был хорошим танцором – почти таким же, как Чарли, – и она не могла не представить, каким популярным он, вероятно, был в военные годы. Красивые голубые глаза, темные волнистые волосы, аккуратно отглаженная униформа… Должно быть, француженки падали в обморок.

До того момента, как нагрянула болезнь.

Она прогнала эту мысль из головы, пока та не испортила момент. И вскоре все, кроме музыки, покачивания их тел и топота ног, исчезло. Они протанцевали еще две песни, прежде чем пришло время уходить. И на эти несколько минут она была не прокаженной Полли и не матерью-кукушкой Мириэль. Она была само движение.

Глава 36

Два дня спустя Мириэль сидела на краю больничной койки, ожидая возвращения Дока Джека с результатами кожного теста. Каждый месяц, пока ее стекла находились под объективом микроскопа, время тянулось невыносимо медленно. Теперь, после Нового Орлеана, решимость избавиться от болезни стала такой острой, что она чувствовала ее вкус на языке.

Она пыталась почитать журнал, пока ждала, но слова плясали на странице. Наконец она встала и начала сворачивать бинты за задней стойкой, хотя у нее был выходной.

Вернувшись, Док Джек пододвинул к ней табурет. Мириэль отложила кусок марли, с которым возилась, и попыталась прочесть выражение его лица. Оно колебалось где-то между серьезным и зловещим. Мириэль нащупала свой табурет и села, пока ее ноги не стали ватными.

– Все плохо? Положительный? Может быть, стоит проверить еще раз?

– Ваш тест был отрицательными.

Три подряд! Воздух наполнил ее легкие, и напряжение в мышцах ослабло.

– Слава Богу!

– На самом деле ситуация весьма примечательная. В прошлом месяце после вашего реактивного эпизода, я был удивлен вашим отрицательным тестом и беспокоился, что бактерии все равно восстановятся через какое-то время. Но, похоже, этого не произошло.

– Значит ли это, что я чиста?

– Это, безусловно, многообещающе.

– Тогда почему такое серьезное лицо?

– Мы все еще многого не знаем о том, как распространяется болезнь. Возможно, лихорадка, которую вы перенесли во время той реакции, помогла уничтожить многие бациллы в вашем организме. Но то, что осталось, все еще может размножаться и распространяться.

Мириэль подалась вперед на своем стуле.

– Тогда почему бы не вызвать еще одну реакцию? Я могла бы принять больше таблеток йодида и…

– Больше таблеток?!

– Э-э… я имею в виду несколько таблеток. Я могла бы попробовать впервые принять несколько таблеток йода. Вы сказали, что они могут вызвать реакцию.

Выражение его лица – это отеческое неодобрение – было уже нетрудно прочесть.

– Оставьте назначение лекарств врачам, миссис Марвин.

– Да, конечно.

– Йодид калия был испробован в прошлом с неутешительными результатами. Но я по секрету скажу вам, что новый экспериментальный способ уже одобрен. Мы просто ждем прибытия оборудования.

– Новый препарат?!

– Я больше ничего не могу сказать, но будьте начеку и ждите момента, когда понадобятся добровольцы. Думаю, вы станете главным кандидатом.

* * *