Второй год

Вечером того дня, когда провожали Полтаву, пятая рота заступила в караул, а я пошел выводным. Выводной отвечает за губарей, поэтому, делать ему не надо ничего. Вечером, приняв пост, я вспомнил, что когда я сам сидел на губе, то нормальный выводной отпирал двери камер, если поблизости не было начгуба. Платя добром за добро и памятью за память, я отпер двери сержантской и солдатской камер и выпустил пацанов во внутренний дворик. Чтоб не скучали — дал им пачку сигарет и пошел в караулку играть в нарды.

После отбоя я объявил "оправку", после которой запер всех губарей по камерам и лег спать свои законные восемь часов. С утра снова отпер камеры и больше их не закрывал до прихода начальника гауптвахты. Начгуб пришел с развода и принес наряд на работу — разгрузка муки на хлебозаводе. Работа была что надо — если бы я не был выводным, то сам напросился бы таскать мешки с мукой. Не из-за того, что я такой трудолюбивый или хочу облегчить жизнь чуркам-хлебопекам. Все просто — где мука там и дрожжи. А дрожжи мне нужны.

Вот интересно: почему начальниками всех гауптических вахт Советской Армии назначают исключительно офицеров с садистскими наклонностями? Только садист может придти на губу в шесть утра, приказать отпереть камеры, вывести губарей во двор и заставить их два часа до завтрака заниматься строевой. Какое в этом наслаждение — смотреть как Невыспавшиеся на жестком лежаке, без белья и подушки, небритые и грязные губари понуро, точно всамделишние арестанты, бродят по расчерченному на бетоне квадрату?

Была одна категория губарей, к которым даже суровый начгуб относился с сочувствием. Это были шибирганцы. Колонна на Шибирган была раз в месяц и тот солдат первого батальона, кому давали всего-навсего трое суток, сидел весь месяц до следующей колонны. Еще два раза в неделю на Шибирган летали вертушки и некоторых счастливчиков забирали с губы офицеры первого батальона. Но это было нечасто — зачем, например, замполиту второй роты забирать с губы не своих солдат из третьей? Ему до них нет никакого дела. Да и не обязан он их забирать. Вот и парились пацаны в бетонной коробке камеры вместо трех суток все тридцать. Хорошо, если начкар попадется нормальный, разрешит в баню губарей сводить. Там не только помыться, там и постираться можно, а то на такой жаре вши появляются в грязной хэбэшке очень быстро. Практически, моментально.

На губе сидели три пацана с первой роты — шибирганцы.

Все трое были с моего призыва и выводя их на работу я не сдержал удивления:

— Пацаны, а чего это вы тут делаете?

— Срок мотаем, — ответил один из них.

— А у вас в Шибиргане своей губы нет?

— Все у нас есть. И губа, и замполит — козел.

— Да, — поддержал его второй шибирганец, — Замполит у нас редкостная скотина. Людоед.

— Что за замполит такой? — я еще никогда не встречал замполитов-людоедов.

— Шурик Августиновский. Мандавошка.

— Это он вас сюда законопатил?

— Ну а кто же еще?!

— А за что?

Все трое остановились и попросили закурить. Я отсыпал им полпачки, ожидая рассказа про сказочного замполита Августиновского.

— Замполит у нас традицию в роте ввел, — начал первый шибирганец, — дембелей нашей роты увольняют только через губу.

— А ты знаешь, какая у нас в батальоне губа? — встрял второй шибирганец.

Я не знал.

— Мраки! — второй шибирганец сделал страшные глаза, — Бочка.

— Как — бочка? — я не мог понять кому в армии понадобилось делать из губарей Диогенов?

— Так. Железная бочка и все. Летом металл накаляется и внутри задохнуться можно. Как в духовке. Там, наверное под сто градусов температура. А зимой металл выстывает и внутри к той бочке почки приклеиваются. Пацаны после нее неделю нормально поссать не могут.

— И ваших дембелей?.. — высказал я догадку.

— Ну да. Наших дембелей — туда. Августиновский, чмо, чуть ли не сразу после Приказа их туда всех загнал.

— А вы тут при чем?

— А мы им туда парадки и нитки с иголками понесли, чтоб пацаны могли свою форму в порядок привести перед Союзом.

— И что?

— А то. Застукал нас замполит.

— И теперь вы?..

— И теперь мы тут до колонны.

— "Нормальный" у вас замполит… — я только и мог что подивиться такому шакалу.

"Слава Богу, что у нас в роте не такой "нормальный" замполит. Наш замполит все время с чем-то возится, что-то рисует: стенды, боевые листки. Подойдут к нему деды со своими дембельскими альбомами — он им что-то подскажет, как лучше сделать, как красивее обвести рисунок рамкой. Нет, это мне все-таки повезло, что Баценков меня не в первую роту перевел, а в пятую. У нас замполит — не зверь".

У шибирганцев были чеки и пока они грузили муку я заслал молодого караульного в магазин, чтобы подсластить жизнь губарей югославскими карамельками. Можно было бы отвести их и в баню, но Малек нипочем не разрешит…