Второй контакт (Колонизация — 1)

Только ее обстановка подсказала ей, что она жила на Тосеве 3. Предметы, доставленные из Дома с колонизационным флотом, были самого легкого и строгого производства, ничего такого, что было бы у нее в тамошней квартире. Столы и стулья местного производства не были похожи на работу, которую выполнила бы Раса. Даже те, которые не были слишком высокими и слишком большими, были… не столько неправильными, сколько чуждыми по стилю и оформлению. Сами зерна древесины были странными, как и безвкусные ткани, которые польские тосевиты считали вершиной стиля.

Также странным был вид из ее окна. Все слишком зеленое, продолжала думать она. На деревьях появилось огромное количество листьев. Трава и кустарники росли пышно, гораздо пышнее, чем в большинстве мест дома. Дождь барабанил в это окно почти через день, и это тоже казалось неестественным.

Посещение порта для шаттлов всегда приносило облегчение. Там было полно оборудования Расы, даже если его установили Большие Уроды. Вывод шаттла на орбиту был еще большим облегчением. Корабли, которые они обслуживали, были чистыми продуктами Расы. Находясь на их борту, она могла почти забыть, что находится не на орбите Дома.

Почти. Во-первых, мир под ней выглядел по-другому. Заболоченный - вот слово, которое легче всего приходило на ум. Эти бескрайние просторы океана казались такими же неправильными, как частый дождь. И, во-вторых, Расе пришлось делить орбитальное пространство с Большими Уродцами. Их слащавые голоса, болтающие на своих языках и на ее, переполняли радиодиапазоны еще сильнее, чем пространство, заполненное их оборудованием.

Одна деталь оборудования особенно выделялась. “Что делают эти Большие Уроды?” спросила она, паря в невесомости в центральном стыковочном узле 27-го императора Корфасса . “Они строят свой собственный звездолет?”

“Не говори глупостей”, - ответил мужчина, которого она приехала переправить на поверхность Тосев-3, инженер-химик по имени Варрафф. “Они не могут надеяться летать между звездами. Они даже не выходили за пределы своей атмосферы до тех пор, пока не прекратились боевые действия. Это всего лишь космическая станция не-империи, называемая Конфедерацией - нет, извините, Соединенными Штатами.”

“Почему он такой большой?” Спросил Нессереф. “Я уверен, что у тосевитов не было ничего такого размера на орбите, когда мы впервые прибыли на Тосев-3”.

“Никто не знает ответа на этот вопрос”, - ответил Уоррафф. “Во всяком случае, никто из представителей этой Расы. Американские тосевиты делают там что-то необычное; я был бы последним, кто стал бы это отрицать. Следите за компьютерной сетью, чтобы быть в курсе последних сплетен, но имейте в виду, что это всего лишь сплетни ”.

“Я думал, вы сказали мне, что он принадлежал Соединенным Штатам”, - сказал Нессереф. “Кто такие американцы?”

Исправление этого недоразумения заняло некоторое время. Нессереф уделил мало внимания меньшей континентальной массе. Она знала о СССР и рейхе, потому что Польша была зажата между ними. Но у нее была только радиосвязь с американскими космическими кораблями и наземными станциями, и она забыла, что у этих Больших уродцев было альтернативное название для самих себя.

Несколько чиновников ждали Уорраффа, когда она доставила его в порт шаттлов за пределами новых австралийских городов; он, очевидно, был хорош в том, что делал. Никто не ждал Нессереф, независимо от того, насколько хороша она была в том, что делала. Она нашла транспорт от порта шаттлов до аэродрома неподалеку. Затем ей пришлось ждать следующего рейса в Польшу, а затем ей пришлось пережить путешествие через полпланеты.

К тому времени, когда она вошла в свою квартиру, ее тело понятия не имело, должен ли сейчас быть день или ночь. По местным меркам, был поздний полдень. Она знала, что чувствовала себя неправильно. Не зная, позавтракать или лечь спать, она выбрала последнее. Когда она проснулась, была середина ночи, но она не могла снова заснуть, как ни старалась.

Она чувствовала себя запертой в квартире. Она провела слишком много времени внутри своего шаттла и внутри самолета, который доставил ее домой. Она спустилась на лифте в вестибюль своего здания, а затем вышла на улицу. Подобное случалось с ней и после других заданий. И снова это было раздражением, а не катастрофой.

Несколько других мужчин или женщин этой Расы были на улице. Нессереф наблюдала за теми, кто шел пешком или проезжал мимо на автомобиле, с определенной долей настороженности, но только с определенной долей. Раса в целом была более законопослушной, чем Большие Уроды, и мужчины и женщины, выбранные в качестве колонистов, в целом были законопослушными даже по стандартам Расы. Тем не менее, на каждой инкубационной площадке находилось несколько испорченных яиц.

Tosev 3 мог бы сам по себе кое-что добавить. Мужчина бочком подошел к Нессерефу, сказав: “Я приветствую тебя. Как бы ты отнесся к тому, чтобы поприветствовать что-нибудь приятное для твоего языка?”