Второй контакт (Колонизация — 1)

“Нет”, - резко ответила Нессереф - тем более резко, что ей действительно хотелось имбиря. “Уходи”. Когда мужчина отодвинулся недостаточно быстро, чтобы удовлетворить ее, она добавила: “Очень хорошо, тогда я позвоню властям”, - и потянулась к своему телефону.

Это заставило парня двигаться быстрее. Нессереф чувствовала больше сожаления и гнева, чем удовлетворения. Она шла по тихим улицам. Громкие металлические удары заставили ее рвануться вперед, чтобы разобраться. Она обнаружила пару Больших Уродцев, загружающих мусорные баки в ветхий грузовик тосевитского дизайна.

“Мы приветствуем вас, превосходящий сэр”, - сказали они, одновременно снимая с голов матерчатые шапочки. Их акцент был даже хуже, чем у старшего Казимира, и они не могли сказать, что Нессереф была женщиной. Но они вели себя так, как будто имели полное право находиться там, где они были, и делать то, что они делали.

“Что здесь происходит?” - Спросил Нессереф.

У нее было мало опыта в оценке выражений лиц тосевитов, но не требовалось много, чтобы понять, что они сочли вопрос глупым. Она тоже, как только подумала об этом. Один из тосевитов сказал: “Убираем мусор, превосходящий сэр. Раса, не желающая ничего делать. Платит нам за то, чтобы мы делали вместо этого”.

“Очень хорошо”, - сказала Нессереф, и Большие Уроды возобновили свою шумную, вонючую работу. Действительно, это была работа, которую ни один мужчина или женщина Расы не захотели бы выполнять. Заплатить тосевитам за это имело смысл.

Грузовик с грохотом покатил по улице, оставляя за собой облако ядовитых испарений. Нессереф пару раз кашлянула и изо всех сил старалась не дышать, пока облако не рассеялось. Да, платить Большим уродам за вывоз мусора имело смысл. Но большие Уроды также производили грузовики. Если бы они делали это дешевле, чем могли бы представители Расы, имело бы ли смысл платить им за такое производство? Нессереф не знала. Она знала, что некоторые колонисты были промышленными рабочими. Если бы они не производили, скажем, грузовики, что бы они делали?

Если бы грузовики, которые они действительно производили, были лучше, но в то же время дороже, чем у Больших Уродцев, что бы дала гонка? Что должна была дать гонка? Она была рада, что ей не пришлось решать подобные вещи.

Она бродила по улицам нового города, время от времени поглядывая сквозь рассеянные облака на звезды. Она хорошо знала созвездия; они не сильно отличались от того, как выглядели бы в северном полушарии Дома, хотя, конечно, вращались вокруг другой воображаемой оси.

Мало-помалу небо на востоке побледнело с приближением дня. Перед тем, как взошла звезда Тосев, на полях и лугах вокруг поселения, построенного Расой, поднялся туман. Щупальца потекли по улицам, оставляя воздух влажным и липким. Несмотря на это и на неприятный холод, Нессереф осталась снаружи, зачарованно наблюдая. Такие туманы возникали всего в нескольких местах на Родине, да и то редко; воздух обычно оставался слишком сухим, чтобы поддерживать их. Они казались достаточно распространенными здесь, в Польше, но все равно заинтриговали ее.

Этот, как и большинство, прижимался к земле. Когда Нессереф посмотрела сквозь него, у нее не возникло проблем с тем, чтобы увидеть верхушки более высоких зданий. Но когда она опустила свои глазные башенки до уровня улицы, чтобы вглядеться в слой капель воды, нижние этажи близлежащих зданий расплылись, в то время как те, что были дальше - и не намного дальше, при этом - исчезли совсем. Возможно, она была одна в центре небольшого, чистого круга, остальная планета (насколько она могла доказать, остальная вселенная) была окутана туманом. Даже звуки, достигавшие ее слуховых диафрагм, были далекими, приглушенными, ослабленными.

Когда Тосев поднялся, туман позволил ей посмотреть на него без защиты. Это показалось ей еще более странным, чем сам туман. Будучи пилотом шаттла, она привыкла к резкому, сырому солнечному свету, не фильтруемому даже атмосферой, не говоря уже об этих миллиардах капелек. Даже проблеска солнца должно было быть достаточно, чтобы заставить ее автоматически отвести глазные турели. Но нет, не здесь. Она могла безнаказанно смотреть на Тосева - и она это сделала.

С восходом солнца город вокруг нее начал оживать. Мужчины и женщины толпами выходили из своих многоквартирных домов. Они отправлялись на любую работу, которая у них была. Пара из них повернула в ее сторону турели любопытных глаз. Она никуда не собиралась уходить. Она просто стояла и смотрела. Это делало ее неприспособленной. Она продолжала ничего не делать, но тоже стояла и смотрела, что не оставляло любопытным повода задавать ей какие-либо вопросы. Это ее вполне устраивало.

Теперь она не знала, что ей хочется позавтракать, но она также не знала, что ей хочется какой-то другой еды. Ей действительно чего-то хотелось, и завтрак подошел бы. Ей пришлось оглядеться, чтобы понять, где она находится; она шла ночью почти наугад. Но новый город был недостаточно велик, чтобы легко заблудиться. Вскоре она оказалась в закусочной, которую уже посещала несколько раз.