Второй потоп

– Что ж, вы коммодор, – сказал капитан в конце обсуждения, – но повесьте меня, если я не предпочту плыть по морю, где я знаю курс, чем плыть по горам и пустыням в земле Шинар. Мы еще приземлимся на вершине Иерусалима, вот увидите!

Уверенный в достаточном количестве воды под килем, они теперь развили большую скорость, и Де Боушам удалился в "Жюль Верн" и отсоединил его от "Ковчега", обнаружив, что он может легко отделить последний от подводного аппарата, работающего прямо под поверхностью воды.

– Поднимайтесь по ветру и время от времени осматривайся с мостика, – крикнул ему капитан, когда он исчез, и крышка закрылась над ним. "Жюль Верн" немедленно скрылся из виду.

Они обогнули Сардинию, прошли между старым африканским побережьем и Сицилией и приближались к Мальтийскому каналу, когда их внимание привлек огромный дым далеко на севере.

– Это извержение Этны, – сказал Космо капитану.

– Великолепное зрелище! – воскликнул король Ричард, случайно оказавшийся на мосту.

– Да, и я хотел бы увидеть это поближе, – заметил Космо, когда удивительный столб дыма, черный, как чернила, казалось, поднялся до самого зенита.

– Нам лучше держаться подальше, – предостерегающе сказал капитан Армс. – Нет ничего хорошего в том, чтобы дразнить вулканы на корабле.

– О, это достаточно безопасно, – ответил Космо. – Мы можем проплыть прямо над юго-восточной частью Сицилии и подойти так близко, как захотим. В этой части острова нет ничего выше трех тысяч футов, так что у нас будет лишняя тысяча футов.

– Но, может быть, вода спала.

– Не больше фута или двух, – сказал Космо. – Вперед.

Капитану явно не нравилось это приключение, но он подчинился приказу, и нос Ковчега был повернут на север, к радости многих пассажиров, которые очень заинтересовались, когда узнали, что огромный дым, который они видели, исходил от горы Этна.

Некоторые из них нервничали, но более предприимчивые души аплодировали замыслу Космо Версаля, который позволил им поближе увидеть столь необычное зрелище. Даже с такого расстояния это зрелище могло бы привести их в ужас, если бы они уже не прошли через приключения, которые закалили их нервы. Вид дыма был поистине ужасающим.

Он не распространялся низко над морем, а поднимался почти вертикальной колонной, расширяясь на высоте нескольких миль, пока, казалось, не закрыл все небо к северу.

Можно было видеть, как он вращается в огромных катящихся клубах, внешние части которых были окрашены солнечным светом в тускло-коричневый цвет, в то время как основной стержень столба, поднимающийся прямо из большого кратера, был непроглядной черноты.

Был слышен ужасный рев, от которого Ковчег задрожал. На дне дымовой массы, сквозь которую по мере приближения виднелись отблески огня, появилась огромная коническая гора, чья темная громада все еще возвышалась почти на семь тысяч футов над морем, которое покрывало большой и красивый исторический остров под ней.

Они были примерно в двадцати милях от подножия горы, когда те, кто был на мостике, услышали крик, и Космо с капитаном, ища его источник, увидели "Жюль Верн", поднявшийся на поверхность недалеко от них по правому борту, и Де Боушама, возбужденно сигналящего им. Они только успели разобрать слова: "Отваливай!", когда Ковчег со стонущим звуком врезался в землю, и они чуть не перелетели через перила мостика.

– Снова на мель, по…! – воскликнул капитан Армс, немедленно подавая сигнал всем на корме. – Я говорил тебе, чтобы ты не дурачился вокруг вулкана.

– Это поразительно! – воскликнул Космо Версаль. – Интересно, начал ли остров подниматься.

– Скорее всего, море начало опускаться, – проворчал капитан Армс.

– Ты знаешь, где мы? – спросил Космо.

– Мы не можем быть нигде, кроме как на вершине Монте-Лауро, – ответил капитан.

– Но это всего лишь три тысячи футов в высоту.

– Это ровно три тысячи двести тридцать футов, – сказал капитан. – Я не зря плавал по старому Средиземному морю сотню раз.

– Но даже тогда у нас должно быть в запасе около семисот пятидесяти футов, с учетом осадки Ковчега и допустив небольшой спад воды.

– Ну, вы недостаточно допустили, это ясно, – сказал капитан.

– Но невозможно, чтобы наводнение уже спало более чем на семьсот футов.

– Меня не волнует, насколько это невозможно – мы здесь! Мы застряли на вершине горы, и если мы не оставим на ней свои кости, я превращусь в дельфина.

К этому времени "Жюль Верн" был уже у борта, и де Боушам крикнул:

– Я плыл на глубине двадцати футов под водой, держась вместе с Ковчегом, когда мой свет внезапно осветил гору впереди. Я поспешил и попытался предупредить вас, но было слишком поздно.

– Вы не могли бы быстро спуститься и посмотреть, где мы? – спросил Космо.

– Конечно! Это как раз то, что я собирался предложить, – ответил француз, и подводный аппарат немедленно исчез.

Спустя долгое время, в течение которого Космо удалось развеять страхи своих пассажиров, подводный аппарат появился снова, и Де Боушам сделал доклад. Он сказал, что Ковчег застрял у носа на ложе из ракушечного известняка.