Вторые шансы не бесконечны (СИ)

Ткань трещит почти что оглушительно, но это бессмысленно. Бессмысленно, ведь Стив чуть дергается безвольной куклой и лишь вновь позволяет ему. Слёзы не останавливаются, и он только пытается не вздрагивать и не всхлипывать. Об удовольствии нет и речи, но Баки здесь, Баки рядом, и Стив не будет его отталкивать.

Он сам сказал и сам же себя предложил. Он не будет отступаться от своих слов.

Ключицу пронзает острая боль, и пальцы сводит судорогой, когда Стив впивается ими в собственные бедра. Кожа зудит, наливается кровью и болью и на ключицах, и на ногах.

Он верит, что это просто иная форма нежности. Он верит, что выдержит все, чего бы Баки не захотел, ведь…

Стив ведь любит его. Теперь он понимает и… Он ничего не может с этим поделать.

Ему больно. Ему самую малость холодно, потому что Баки не касается его, лишь вгрызается зубами и губами в его тело, будто в кусок мяса.

Но все в порядке. Все будет в порядке.

Это всего лишь физическая боль, а не душевная. На самом деле в Баки просто слишком много нежности.

Стив поджимает дрожащие губы и жмурит глаза до теперь уже белесых пятен. Второе плечо встречает очередной жёсткий укус с распростёртыми объятиями, потому что в этом укусе на самом деле много-много нежности. Стив знает. Стив верит в это.

Баки материт его, Баки обзывает его плохо и неправильно, но Стив не слушает. Стив старается не дрожать и давит всхлипы.

Стив знает, что на самом деле Баки любит его. Все, что он говорит — шутка.

И глупому понятно, что ещё пара искусанных кусочков кожи и его сдернут на пол. Его развернут, нагнут над столешницей и просто изнасилуют, но… Стив примет это. Он знает, что сможет принять это, потому что это будет его Баки. Баки будет касаться его, и даже если и останутся синяки, Стив будет точно знать, что хотя бы в одном из них была нежность. Хоть где-нибудь она была точно-точно.

Ведь его Баки любит его. Его Баки смотрит на него так тепло-тепло и никогда не сделает больно нарочно. Его Баки…

Губы касаются затвердевшего от холода соска, а затем его прихватывают зубы, и… Стив всхлипывает от простреливающей боли. Он всхлипывает, вздрагивает и запрокидывает голову так высоко, что выше уже просто некуда. Еще миг и он просто завалится назад, ударяясь головой о навесной шкаф.

Шея ноет. И плечи тоже. Завтра он вряд ли сможет встать с постели. Главное, чтобы не поднялась температура.

Но зато на его теле теперь много-много нежности и…

— С-стив?..

Голос Барнса потерянный, и Стив понимает, что все испортил. Он опять все испортил. Своим глупым страхом, который заполнил каждую клеточку его тела, и своими глупыми слезами, которые все ещё никак не останавливаются.

— П-прости… Прос-ти, я… Я с-сейчас соберусь… Я… — Стив трет кулачками глаза, мотает головой пытаясь улыбнуться. Ему так больно, как никогда не было. Он все ещё убеждает себя, что это любовь его Бакса.

И трёт глаза. Жёстко. Больно.

Не так больно, как на его нежной, чувствительной коже застыли чёрные синяки и укусы, но все же…

— Стив…

Его голос дрожит. Стив пугается, что действительно сделал что-то не так. Стив дергается и распахивает глаза.

Баки смотрит так испуганно/загнанно/снова больно. Его глаза собирают оставленные им же метки, но они не могут стереть их. Его глаза увлажняются.

— Эй… Эй, я люблю тебя, слышишь?.. — Стив пытается улыбнуться, но не может контролировать трясущиеся, чуть посиневшие губы и текущие слёзы. Его ладони охватывают потерянное, побледневшее лицо Баки. И он шепчет, прерывается на всхлипы и попытки нормальных вдохов, но не останавливается: — Ты можешь…продолжать, хорошо?.. Я люблю тебя, и все будет в порядке… Ты можешь делать все…что хочешь… Правда… Я правда люблю тебя…

Баки приоткрывает рот, пытается что-то ответить, но не может. На его лице так много потерянности. А затем по щеке скатывается слеза.

— Нет-нет, стой… Я больше…не буду… — Стив испуганно дергается, корчится от прошившей боли, но продолжает говорить. Он не хотел расстраивать своего Баки. Он лишь хотел, чтобы тот был рядом. — П-прости меня, я… Я больше…не помешаю, хорошо?..

Вновь дернувшись, Стив запрокидывает голову и зажмуривается. Он уверяет себя, что готов принять всю нежность, которую Баки сможет дать ему. Он уверяет себя, что не сломается.

Неожиданно рядом с его головой открывается навесной шкафчик. Баки осторожно опускает его руки и достаёт аптечку. В своей собственной голове он мечется от стенки к стенке и просто рвет на себе волосы, понимая, что только что чуть не сделал. Хочется заорать. Хочется закричать и сделать больно себе, ведь… Он скользит взглядом по плечам Стива слишком быстро. Он просто не может смотреть на это и игнорировать это.

Мысль о том, что это его рук дело добивает. И все устои, все ценности будто бы в одночасье рушатся, ведь… Это же его крошка-Стив. Его лучший друг. Его первая любовь. Тот самый человек, которого он поклялся защищать всегда и от всего, но от себя, от себя самого защитить не смог, и…