Вторжение

Осознав увиденное на заброшенном гвинейском аэродроме, Олег Нартов почувствовал нарастание личного интереса к происходящим в этих краях событиям. Здесь явно пахло работой родного до боли спецназа, и более того — вполне вероятно, что здесь работали хорошо знакомые ему люди.

Возвращение в Конакри Олег использовал для анализа собранной информации. В МИДе его предупредили о том, что, скорее всего, американцы провели какие-то провокационные действия, предваряющие более масштабную операцию, но здесь эта «провокация» обернулась для янки поражением похлеще того, что они пережили в Могадишо в девяностых или в Иране в восьмидесятых.

Олега смущало то, что Штаты не делали по этому вопросу никаких громких заявлений, не предъявляли ноты протеста, да и вообще в дипломатическом ключе не проявляли адекватной активности. Это могло говорить только о том, что они не придавали этому событию особого значения — или это особое значение старательно скрывали.

По возвращению в Конакри Нартов узнал, что всю группу дипломатов после кормежки в ресторане обещают перебросить в международный аэропорт в Лунги, где только что было совершено нападение на российскую миротворческую авиационную базу.

Олег позвонил отцу:

— Папа, что у вас слышно новенького?

— Американцы собирают в Женеве экстренное заседание Совета Безопасности. Что-то очень серьезное хотят довести до сведения мировой общественности.

— Что же они ничего не сказали на вчерашнем заседании?

— Наверное, еще не были готовы. А сейчас поставят весь мир перед фактом.

— Перед каким?

— Я думаю, они вот-вот начнут вторжение в Сьерра-Леоне.

— С какой целью?

— Официально — скоро скажут. Реально — пока не знаю. Скорее всего, речь идет о контроле за алмазоносным районом.

— Британия, Франция и Германия отреагировали?

— Франция после своего демарша на вчерашней встрече сегодня заявила о готовности стать посредником в переговорах между правительством Сьерра-Леоне и оппозицией.

— А разве есть для этого необходимость? Там разве настолько сильны разногласия, и настолько подорваны связующие звенья? Что-то я о таком не слышал.

— Вот и меня это насторожило. И еще — помнишь, несколько дней назад в Либерии была расстреляна Миссия Красного Креста?

— Помню.

— Очень похоже на подготовку общественного мнения перед вторжением.

— Да, я думал об этом.

— Ну, ладно, сын, мне больше сказать нечего, не буду занимать у тебя время. Звони, как будут еще вопросы.

— Хорошо. Маме привет передай.

— Передам.

Разговор с отцом ясности не предал. Олег поел в ресторане, и вскоре вместе с остальными на реактивном «джете» вылетел в Лунги.

* * * * *

Одновременно в нескольких районах Фритауна молодые люди начали громить прилавки магазинов, бить и жечь машины, началась стрельба по мирным гражданам. Спустя несколько минут больницы огромного города начали наполняться ранеными, а морги — убитыми. Творилось что-то невообразимое — люди как будто сошли с ума — они дрались, калечили и убивали друг друга, рушили все, что можно было разрушить. Полиция в начале еще пыталась противодействовать массовым беспорядкам, но вскоре осознала свое бессилие и отказалась от этой затеи. Многие полицейские благоразумно сняли свою форму и растворились в толпе, но некоторые продолжали держать оборону, забарикадировавшись в зданиях полицейских офисов.

Почуяв запах безнаказанности, при помощи оружия, палок, камней и просто кулаков люди вспоминали друг другу прошлые обиды, в открытую занялись разграблением магазинов и офисов, квартир своих же соседей. Подростки, осознав снятие всех запретов, прямо на улицах отлавливали молодых женщин и в исступлении насиловали их. Кругом творился хаос и вакханалия.

Под шумок начавшихся беспорядков несколько организованных вооруженных групп захватили здания национального и нескольких коммерческих банков, захватили правительственные учреждения, студию республиканского телевидения, радиоцентр и электростанцию. В городе было отключено электричество.

Президентская Гвардия сосредоточилась вокруг комплекса правительственных зданий в готовности убивать любого, кто перейдет запретную границу. Гвардейцы заняли заранее подготовленные позиции, зарядили оружие.

Президент страны обратился к МООНСЛ, и несколько отрядов миротворцев из разных стран выдвинулись на помощь гвардейцам.

* * * * *

Вертолеты морской пехоты шли плотным строем. Десант сидел в винтокрылых машинах с решительными лицами, готовый порвать кого угодно.

Первые машины приземлились в Лунги, и морские пехотинцы тут же полностью оцепили территорию международного аэропорта. Спустя час аэропорт начал принимать «Глобмастеры», которые садились каждые десять минут. Под разгрузку самолеты откатывались на окраину полосы — буквально под носом у опешивших российских миротворцев. Десантники быстро выгружали свои боевые машины и тут же уезжали выполнять поставленные перед ними задачи.