Вторжение

— В ходе отработки этого проекта, американцы решили сбивать наши баллистические ракеты на начальном этапе траектории, когда они еще не набрали маршевую скорость, когда их еще можно увидеть по форсу пламени ракетных двигателей. Этот иной принципиальный подход приближал военную науку к решению задачи ракетного перехвата. А потом у нас неожиданно «случился» договор с США, по которому Ельцин обязался сосредоточить подводные ядерные силы в одном месте — конкретно в Мурманской области. Фактически все основные ядерные силы Северного флота там и находились: Гремиха, Нерпичья, Видяево, Большая Лопатка, Гаджиево и Оленья. Но на Тихоокеанском флоте были еще Вилючинск на Камчатке, да Павловск и Ракушка в Приморье, готовилась к вводу в эксплуатацию новейшая передовая база в жерле вулкана Броутон на Курилах. И тут еще одна «случайность» — рушится экономика страны, благодаря чему начинается необратимый процесс расформирования армии и флота. В первую очередь «под раздачу» попали наши базы, находящиеся вне пределов Мурманской области. Тихоокеанские базы ядерного флота мгновенно пришли в упадок. Миллионы народных денег, вложенные в оборону страны, оказались просто выброшенными на ветер. Упадку подверглись военные городки с развитой инфраструктурой, мгновенно пришли в негодность уникальные причальные и перегрузочные комплексы, подверглись разграблению береговые объекты — и все в угоду сомнительных, а если сказать прямее — предательских, пораженческих договоренностей с американцами. Был даже запущен совместный российско-японо-американский проект «снижения ядерных угроз», по которому японцы и американцы вложили немалые средства в строительство комплексов по переработке отработанного ядерного топлива и утилизации реакторных отсеков списанных подводных лодок российского ВМФ. И лодки, вполне еще боеспособные, стали выводить из состава флота десятками штук в год…

— Именно так, — кивнул Шестаков. — Для нас это была катастрофа. Куда как страшнее той, которую потерпела Красная Армия в первые месяцы большой войны. Мы фактически потеряли силы ядерного сдерживания. По сути в те годы не было никакого ядерного противостояния. Было подавляющее преимущество США.

— Да, — кивнул генерал. — И уровень проработанности систем ПРО в какой-то момент времени стал позволять американцам сбивать баллистические боеголовки. Они провели несколько практических перехватов, которые убедили нас в реальности происходящего. В ответ на это, свои стратегические ракеты мы стали оснащать разделяющимися головными частями, состоящими из маневрирующих боевых блоков, которые теоретически могли преодолеть американскую ПРО. Слава Богу, пока не удалось это проверить на практике. Разумеется, по своим каналам, мы получали кое-какую информацию организационного характера, и несколько лет назад наши аналитики предположили, что американцы планируют построить на территории Гренландии базу, оснащенную ракетами-перехватчиками — в дополнение к уже имеющейся там станции раннего предупреждения о ракетном нападении. Разумеется, это был только элемент комплекса, в составе которого, помимо остальных звеньев, есть спутники предупреждения о ракетном нападении «Небесный щит» — один из которых так удачно упал при запуске, и наш спецназ сейчас тащит его у американцев из-под носа. Но если бы им удалось разместить там свои ракеты-перехватчики, они бы получили полный контроль над районами боевого патрулирования наших ракетных подводных лодок, который очерчен акваторией Белого и Баренцева морей. Под свой противоракетный купол они бы прибрали все наши базы флота, расположенные на Кольском полуострове. То есть — все базы Северного флота. Фактически — все наши подводные силы ядерного сдерживания. Янки получили бы возможность сбивать наши стратегические ракеты морского базирования еще на начальном этапе траектории. Это свело бы на нет всю нашу оставшуюся ударную мощь.

Витя Майский слушал, открыв рот. Он не считал себя новичком в вопросах устройства мирового порядка, но такую информацию внимал впервые. Генерал, чувствуя интерес «аудитории», разошелся:

— И вот тогда, как я понимаю, Россия провела грандиозную многоходовую игру, в результате которой американцы отказались от строительства базы в Гренландии… и построили базу противоракетной обороны на Аляске!

— Игру? — Витя изобразил удивление.

— Игру, — кивнул генерал. — Я не ошибся. Другим словом это назвать сложно.

— И в чём состояла эта игра? — спросил Шестаков.

Он выпил свой коньяк, и тут же взял в руки бутылку, намереваясь налить еще. Виктор Майский поспешил осушить и свою рюмку.

— Она состояла… — Лихой начал было говорить, но Шестаков перебил его:

— Постойте! Я знаю, о чем вы сейчас скажете!

— О чем же? — Эдуард сделал жест рукой, который правильно был истолкован Шестаковым, и когда его рюмка снова оказалась наполненной, поднял её на уровень глаз: — Я слушаю!

— О новом президенте… — Алексей начал говорить издалека, будто осторожно ощупывая стоящую перед собой болотистую местность.

— Та-ак… — кивнул генерал.

— И о его поездках на Камчатку…