Выйти замуж в Древней Руси

После того как Ольга добралась до Киева, единственным ее делом было ждать свадьбы. И тут, если верить автору, эта совсем еще юная невеста впервые увидела своего будущего мужа. А он оказался гораздо старше ее, грубым воякой. Но нравится он ей или нет – никому дела не было.

Свадебное пиршество. Это действо было не для нее. Гулял молодожен со своей дружиною. Невесте полагалось сидеть и смотреть на все эти возлияния, крики, пляски. Ну еще полагалось поприсутствовать у капища во время жертвоприношения. Вот и все веселье.

Потом рассказывается, что гости бросали ей под ноги монеты, украшения, браслеты. Несмотря на свой юный возраст, Ольга наверняка понимала, что не из ювелирных магазинов это все, а снято с живых или уже неживых к тому времени женщин во время походов Игоревой дружины в дальние края.

Да и видела она, что дары эти грозные воины преподносят не от чистого сердца и не ее прекрасного настроения ради. Все это для того, чтобы видел князь и помнил, кто ему эти сокровища добывает. В первую очередь правитель был «женат» на своей дружине, а уж жены… да сколько их у него было или еще будет…

Но умыкания продолжаются. Добрачная близость

Мы тут говорили, как веке в IX практиковалось похищение невест, особенно у воды. Но этот обычай весьма укоренился у наших предков. Прошло несколько веков, а похищать полюбившихся дев продолжали. Даже во времена правнука Ольги – Ярослава Мудрого такое встречалось. Иначе зачем князю было бы включать наказание за такое деяние в свой Устав о церковных делах?

А он грозил там, что если кто «умчит» девицу, что приравнивалось к насилию, то должен будет заплатить штраф, в зависимости от социального статуса той, на чью честь он покусился. Тарифная сетка варьировалась от двух рублей до десяти гривен золота. Разумеется, максимальный штраф полагался за боярскую дочь. Что интересно, половину суммы полагалось уплатить в церковь, видимо, за то, что не учел увещеваний. Наказывались и те, кто помогал украсть девицу.

Важно отметить, что штраф такого же размера налагался также и за оскорбление женщин известным нам словом, означающим некий блудной опыт. Так что честь женская ценилась высоко, вне зависимости от того, нарушена она была физически или только на словах.

Эти штрафы за «умыкание» платились только в том случае, если родители невесты не хотели подтверждать фактически свершившийся брак. Но тут уже момент тонкий, ведь мало кто захочет подобной огласки для дочери и своей семьи.

Но, как правило, обходилось без таких сюрпризов. Не только в княжеских, но и даже в крестьянских семьях примерно понимали, кто и за кого пойдет замуж. Поэтому зачастую вопрос сватовства превращался в простую формальность. Мы уже говорили ранее, что главной задачей сватовства всегда было определение и заверение договоренностей между семьями.

А что касается добрачной близости, то здесь уже ученые разнятся. Одни утверждают, что несостоявшаяся жена покрывалась позором и не могла больше выйти замуж. Другие же, напротив, считают, что если девушку вернули, а она оказалась беременной, то у нее шансы выйти замуж, да при этом успешно, резко возрастали. Ведь главным риском при выборе себе пары в те годы (и не только) было отсутствие детей. А тут заведомо дама фертильна, род продолжится. И не имеет особого значения, что во чреве у нее ребенок от другого – признать за своего, и хорошо. Согласитесь, если бы такое понимание вещей практиковалось в наше время, то сколько счастливых семей могло бы дополнительно образоваться.

Правила морали Древней Руси относились снисходительно к случаям близости до свадьбы[122], и жестких требований того, что девушка должна вступать в брак именно девственницей, не было. Тем более что браки совершались в раннем возрасте и времени для личной жизни у молодых людей было гораздо меньше, чем у современной молодежи.

Бытовало наставление[123], что при вступлении в брак следует воздерживаться от близости сорок дней или хотя бы восемь дней в качестве поста, моральной, физической и духовной подготовки к таинству.

Более жесткие правила применялись только в том случае, если жених в дальнейшем должен был стать священником. Здесь уже полагалось брать в жены только целомудренную деву.

Но даже если и существовала терпимость к добрачным связям, особенно в крестьянской среде Древней Руси, то родить полагалось после свадьбы. Обзавестись потомством вне брака было вопиющим нарушением морали[124]. Во времена уже христианские за такое женщине полагалось перейти жить в церковный дом и практически вести монашеский образ жизни. Такая участь ждала как незамужнюю девицу, не бывшую ранее в браке, так и, к примеру, вдову.

Высокий уровень терпимости к добрачным связям был характерен для периода языческой Руси и первых веков после Крещения. Иногда общество могло принять даже и родившегося вне брака ребенка. Но стремление церкви наладить богоугодную жизнь в народе приводило к тому, что все большее значение придавалось целомудрию.