Выйти замуж в Древней Руси

Но новую прическу уже никто, кроме мужа, не увидит. Больше никому нельзя было показывать свои волосы. Выражение «опростоволоситься» первоначально как раз и означало явить свою непокрытую голову прилюдно. Голову девушки оборачивали покрывалом или платком. И это было символично. Когда-то мама впервые заплела ее детские растрепанные волосы в косу, означавшую, что девочка становится взрослой девушкой, которой впору думать о замужестве. И вот теперь косы стало две. Новая жизнь. Теперь это будет мужняя жена, а не та юная прелестница, которая гуляла по лугам с подружками да гадала на жениха.

Это мероприятие проводилось в кругу подруг и было своего рода девичником. Пели песни, мечтали, незамужняя девушка последний раз беззаботно смеялась.

Была и баня. В работах историков по-разному описывается эта помывка. Вероятно, традиции сильно отличались в разные времена и в разных регионах. Где-то невесту мыли отдельно, подготавливая к переходу в новый дом. Ну а в других источниках упоминается «баня для молодых». В таком случае она устраивалась в доме будущего мужа и была мероприятием даже не столько гигиенического свойства, сколько отголоском культов прошлого. Невесту следовало помыть и привести в чистоту уже среди духов нового дома, а заодно и представить ее им. А если баня девушки была в ее отчем доме, то это означало прощание со всем домашним. Выходила из нее девушка уже в новую жизнь.

После бани чистую невесту наряжали в свадебное одеяние. Известно даже его название – наметька[140]. Это древний славянский головной убор, который в разных славянских языках называют по-разному, да и исполнение его сильно отличается, но в классическом варианте – это головной убор с ниспадающим на спину покрывалом. Отсюда и название «наметька», означавшее некую накидку, то чем накрывают.

Грусть девичья

Невеста, как правило, всегда была печальной. И вовсе не оттого, что выдавали всех подряд без любви, как на картине Василия Пукирева «Неравный брак». Нет, конечно. Девушки ждали свадьбы, было счастьем своевременно выйти замуж. Грустно было расставаться с родными? Да, безусловно. Но наши предки были не так уж сентиментальны. Волновалась? Да, но не настолько, чтобы портить свою свадьбу унынием.

Что же тогда печалило юную красавицу в радостный день ее свадьбы? Ничего. Просто девушке полагалось изображать грусть и вселенскую печаль. Тихонько плакать, особо талантливым, можно было изобразить и рыдание навзрыд. А ее незамужним подружкам следовало петь грустные песни. Хотя, подружкам, наверное, было действительно грустно. Ведь их-то замуж еще не взяли.

Вряд ли удастся найти песни, которые пели простые девы 1000 лет назад, но фольклористы еще в прошлом веке записывали сохранившиеся[141] в деревнях печальные причитания невесты к подружкам:

«Вы любимые подруженьки,
Вы попойте-ко в последний раз,
Уж пока-то я во девушках,
Уж пока сижу во красныих.

Вы, любимые подруженьки,

Вы пойдете во зеленый сад,
Вы сорвете все по светику,

А мой светик-то останется,

Он останется-состарится,
Ко сырой земле приклонится».

А что же пели подруги? А пели[142] они невесте Анне следующее:

«Уж ты, Аннушка, изменщица.
Да свет Ивановна, обманщица,
Да изменила свою сторону.
Изменила свою сторону

Да обманула отца с матерью

Да всех любимых подруженек.
Всех любимых подруженек,
Да не хотела ты замуж идти,
Не хотела ты замуж идти,
Да ты хотела в монастырь уйти,
Ты хотела в монастырь уйти.
Да всех подружек с собой забрать.
…
А теперь ты за столом сидишь
Да за столом сидишь – жениха глядишь.
….
Да он хорошенек, пригоженек,
Он хорошенек, пригоженек,
Да на лицо он румянешек».

В общем, классика. Невеста кручинится, а подружки завидуют ее замужеству да тому, что отхватила жениха пригожего и румяного. Даже в фольклоре это отражается без стеснения.

Эти напускная грусть и слезы были также пережитком глубокой старины и древних языческих традиций. Уходя из отчего дома, девушка должна была всем своим видом показывать, что она не хочет этого, что родительский дом для нее райские кущи, из которых ее буквально насильно вырывают.