Вымышленные библиотеки

Мы сохраняем в памяти и подсознании отрывки прочитанного, как кусочки пазла, который никогда не сможем собрать, – в этом и заключается суть чтения. «Книгу Песка» из рассказа Борхеса никто из нас полностью не читал, но ее избранные фрагменты живут в нашем сознании. Многие великие книги по сути своей фрагментарны. Библия, доступная нам сегодня в одном томе, – это собрание папирусных свитков, канонических книг христианства и иудаизма, внушительный сборник повестей, стихов и притч. «Энциклопедия» под редакцией Дидро и Д’Аламбера, крупнейший справочник XVIII века, в первом издании включала двадцать восемь томов. Википедия в печатном виде состояла бы из восьми тысяч томов объемом по семьсот страниц.

Каждый читатель дорожит своей домашней библиотекой. Безусловно, нас успокаивает и обнадеживает осознание того, что существуют государственные, национальные, муниципальные и университетские библиотеки, где хранятся сотни тысяч книг, невероятный объем увековеченных в печати знаний. При этом наша культура, то, что сформировано и скрыто в пределах черепной коробки, воплощается на книжных полках в кабинете или другом уголке нашего дома. На этих полках хранятся книги, которые мы собираем всю жизнь: одну мы читали, другую пока еще нет, эту обязательно перечитаем, а эту, быть может, и не откроем вовсе, ведь никогда не знаешь наверняка. Для нас важно другое: обладать этими книгами, расставлять их, знать, что они рядом, только руку протяни. Когда возникнет желание, их можно будет потрогать, полистать, прочесть целиком или выборочно. Мы стремимся к ним, как капитан Немо к библиотеке «Наутилуса» или как позднесредневековые монахи Умберто Эко, которые, вопреки запретам и рискуя жизнью, тайно проникают в библиотечный лабиринт под покровом ночи.

Веками каждый дом заключал в себе подобие храма: это могла быть часовня, алтарь или почетный угол, посвященный духам, богам или памяти усопших. С течением времени они постепенно исчезли, в то время как институт печати и получившие распространение карманные издания наполнили дома книгами. Книжные полки превратились в такие же предметы повседневного обихода, как стол и стулья. Место храма в доме заняла библиотека, и на смену Библии пришла «Энциклопедия Эспаса».

Своя личная, сокровенная и отчасти воображаемая библиотека есть у каждого из нас. В этом эссе речь идет о том, что их все объединяет, и о библиотеках из трех литературных произведений. О подобных библиотеках мы так много слышали и читали, так часто преклонялись или содрогались перед ними, что они перестали принадлежать графу Дракуле, Чудовищу, вавилонским библиотекарям и Доктору Кто. Не принадлежат они и своим создателям: ни Брэму Стокеру, ни Уолту Диснею, ни Хорхе Луису Борхесу, ни Сидни Ньюману. Став общественным достоянием и частью коллективного воображения, они начали принадлежать всем нам без исключения, каждому представителю вида Homo bibliothecarius.

Существующие в воображении библиотеки реальны. Созданные другими, они по праву наши. Мы – читатели.

II. Библиотека Алонсо Кихано Доброго

В библиотеке Дон Кихота Ламанчского нет ни стен, ни полок, ни переплетенных томов, а крышей ей служит череп, покрытый редкими с проседью волосами, и забавный, даже нелепый шлем, носимый, впрочем, с таким уверенным достоинством, какое позволяет не слишком ровная рысь Росинанта. Потому что передвижная библиотека Дон Кихота Ламанчского – это его голова, иногда безумная, часто разумная, всегда искренняя. Он говорит так, будто читает вслух один из многочисленных рыцарских романов, которые глотал, перечитывал и твердил наизусть, пока не свихнулся от столь обильного поглощения книг и столь скудного сна, будучи сухопарым идальго, известным как Алонсо Кихано Добрый, чьи книги не стали еще созвездиями нейронов, биохимическими миниатюрами у него в мозгу.

В библиотеке же Алонсо Кихано есть и стены, и полки, и более ста томов, большие – в отличных переплетах, как выглядят маленькие, Сервантес умалчивает. Парадоксальным образом мы попадаем туда не вместе с главным героем, а с его цензорами, которые обеспокоены безумием идальго. Если ключница и племянница, запасшись святой водой, которая в действительности могла бы быть бензином, твердо уверены, что все без исключения книги вредны и должны сгореть в одном костре, священник и цирюльник решают провести тщательную ревизию подозрительных сочинений. Осмотреть, пролистать, обсудить их, чтобы читателям посчастливилось поприсутствовать на этом неожиданном литературоведческом диспуте.