Вымышленные библиотеки

Первая книга, которая попадает к ним в руки, – «Амадис Гальский» в четырех частях. Один считает, что ее должно предать огню, потому что это первый рыцарский роман, напечатанный в Испании, а значит – первопричина всех зол. Другой возражает, что это лучшая из книг в своем жанре, и потому может быть помилована. Следующим осмотренным изданиям уготована иная судьба – романы об «Амадисовых родичах» признаны дурными, дерзкими, нелепыми и выброшены в окно. После длинной череды приговоров, наконец, спасена еще одна книга, и тут мораль с эстетикой начинают своеобразную партию в теннис. К сожалению, почти всё время выигрывает причудливая мораль обоих следователей, которые доводами о благе общества и словесности маскируют свою болезненную неприязнь к народной и развлекательной литературе. К счастью, помимо рыцарских романов в библиотеке есть стихи. И потому оказывается там и «Галатея» большого друга священника Мигеля де Сервантеса, который «в стихах одержал меньше побед, нежели на его голову сыплется бед»[24]. Так выясняется, что священник и цирюльник такие же опытные и страстные читатели и прозы, и поэзии, как сам Алонсо Кихано, что они совсем не чужды литературного мира, не растрачивая, впрочем, на книги, к несчастью или к счастью, сокровищ своего здравомыслия.

Избавлены они и от других трат. Эдвард Бейкер в «Библиотеке Дон Кихота» утверждает – маловероятно, чтобы человек с таким социальным и экономическим статусом, как Алонсо Кихано, владел подобной библиотекой, которую Бейкер оценивает в четыре тысячи реалов, что по тому времени достойно миллионера. Маловероятно также и то, чтобы эти книги оказались вместе, потому что все они могли существовать сами по себе, но ни одному образованному читателю XVII века не пришло бы в голову соединить их в одной библиотеке. Исследователь сравнивает коллекцию книг главного героя с двумя другими, описанными в романе, – трактирщика и Диего де Миранды, рыцаря Зеленого Камзола. И заключает, что библиотека Алонсо Кихано похожа на современную, потому что в ней преобладают художественная проза и поэзия – то, что мы сегодня называем литературой, – в ущерб теологии и другим дисциплинам, которые должны были бы главенствовать в любом книжном собрании, если бы кому-то взбрело в голову отвести специальное место в своем доме для складывания и упорядочивания книг.

Шедевр Сервантеса стал классикой благодаря своей способности подстраиваться к будущему, которое он сам создает. Потому что это роман, который породил множество будущих романов. Поэтому библиотека художественной прозы и стихов Алонсо Кихано постепенно становилась всё больше похожа на библиотеки новых поколений читателей, которые постепенно забывали теологию и жития святых и склонялись к фантастике, реализму, приключениям, любви или ее оборотной стороне – ужасу.

Благодаря своей вдвойне вымышленной библиотеке Алонсо Кихано Добрый стал Дон Кихотом Ламанчским. Это она сподвигла его покинуть село ламанчское, название которого уже никто и не вспомнит, эту деревню, которая теперь – любая ламанчская деревня, любая кастильская деревня, любое сельцо, осевшее в степях, как корабль в песках высохшей лагуны. Покинуть, пока длится греза, оседлую жизнь, сменив чтение, которое есть созерцание чужих жизней, на действие, – значит стать главным героем собственной жизни, которую будут созерцать другие, читатели. Расширить границы своей библиотеки и встретиться с десятками рассказчиков и читателей, в том числе его собственных вымышленных приключений. Стать путешественником. Благодаря благословенному и очень заразительному безумию Дон Кихота и Санчо Панса, и Самсон Карраско смогли проделать путь из далекого от любого побережья села до порта Барселоны, из неподвижных степей к текучему морю.

Тайной целью этого путешествия было привести Дон Кихота в книгопечатню, чтобы он оказался внутри зародыша, матрицы, питательной среды своей читательской страсти и своего книжного бытия – внутри чрева, где зарождаются книги, предназначенные питать наши библиотеки. И наши путешествия. И наши благословенные безумия.

III. Библиотека «Наутилуса»

Жюль Верн рассказывает о библиотеке «Наутилуса» в мельчайших деталях. Описание начинается с множества книг в одинаковых переплетах, затем захватывает шкафы из черного палисандрового дерева – драгоценного красно-черного бакаута, с бронзовыми инкрустациями на кромках полок, вдоль них стоят удобные диваны, обитые мягкой коричневой кожей, здесь и там встречаются легкие передвижные подставки, позволяющие удобно расположить читаемую книгу, но более всего приглашает к погружению в чтение большой стол в центре. Библиотека освещается четырьмя сферами, изливающими электрический свет. Несмотря на роскошь обстановки, абсолютными протагонистами являются двенадцать тысяч томов, которые без устали преодолевают морские глубины, мутные, загадочные, материнские воды нашего коллективного бессознательного.