Вынужденный альянс. Советско-балтийские отношения и международный кризис 1939–1940. Сборник документов

Не буду затруднять внимание присутствующих периодами развития латвийской письменности; это развитие ярко покажет сегодняшняя выставка. Хочу только указать на 1918 год, год крутого поворота в жизни латвийского народа, когда он, получив политическую независимость, задышал полной грудью. Как с рождением свободной Латвии, так и с расцветом латышской литературы тесно связано имя Президента государства Карла Ульманиса⁴. По его инициативе был учрежден Культурный фонд, его дружеские призывы к народу нашли широкий отклик в массах.

Латыш любит и ценит книгу. Книга для него источник моральных и физических сил. Это подтверждает широкое, сравнительно с количеством населения и территорией, распространение книг и периодических изданий в Латвии.

Сегодняшняя выставка латвийской книги в столице Советского Союза является результатом тех дружественных и добрососедских отношений, которые существуют между великим Советским Союзом и Латвией. Пакт о взаимопомощи с великим народом, заключенный в духе взаимного доверия и доброй воли, есть наилучшее доказательство того, что эти новые взаимоотношения имеют прочную основу. Боевая колесница бога войны прошла мимо нас, и Латвия в мирных условиях может развивать свою культурную жизнь, может сегодня в столице Советского Союза знакомить с плодами своего народного творчества.

Да будет мне разрешено от имени моего правительства приветствовать этот дружеский акт сотрудничества обеих стран, сердечно благодарить в лице заместителя народного комиссара господина Гаврилова Народный Комиссариат Просвещения РСФСР, в лице председателя господина Кеменова Всесоюзное общество культурной связи с заграницей за устройство выставки латвийской книги в Москве, искренне благодарить заместителя председателя ВОКСа господина Хейфеца, его ближайшего сотрудника в деле организации выставки господина Шеншева⁴ и всех тех его сотрудников, которые с такой любовью содействовали в деле выставки латвийского духовного творчества.

Да встретит латвийская книга теплый прием советского общества!

ГИАЛ. Ф. 2574. Оп. 2. Д. 7391. Л. 29–31.

Машинопись. Копия. Рус. яз.

¹ См.: Генрих Латвийский. Хроника Ливонии / введ., пер. и коммент. С.А. Аннинского. 2-е изд. М. – Л.: Изд-во АН СССР, 1938. – 352 с.

² К. Баронс, см. Аннотированный именной указатель.

³ В русской советской и зарубежной прессе межвоенного периода фамилия Ulmanis писалась с мягким знаком: Ульманис.

⁴ Так в тексте, правильно – А.А. Шеншин. См. Аннотированный именной указатель.

№ 100

1940 г., мая 30, Москва. – Сообщение Ф. Коциньша В. Мунтерсу об обострении отношений СССР с Литвой и Эстонией

МИССИЯ ЛАТВИИ

LEGATION DE LETTONIE

Москва, 30 мая 1940 г.

Секретно.

№ *)76/sl*)¹

Высокочтимому

Господину В. Мунтерсу,

Министру иностранных дел,

Рига.

Высокочтимый господин министр,

28 мая, в день открытия книжной выставки Латвии и Литвы, появилась в газете «Правда» неблагожелательная к эстонцам статья «Политические настроения в Эстонии». Эстонское общество получило упрек в неуравновешенном поведении, в симпатиях к англичанам, во вражде к немцам и, главное, в недостаточной, из опасений англичан, оценки действий Советского Союза, который дал Эстонии возможность вести нормальную жизнь.

Эта статья вышла неожиданно, была сюрпризом для эстонской миссии. Посланник Рей был в непонимании, обещал связаться с правительством и говорить в Наркоминделе.

Спустя 2 дня последовало второе, уже официальное коммюнике комиссариата иностранных дел, в котором в остром виде звучат угрозы возможных серьезных последствий, если Литва не прекратит преследовать красноармейцев в Литве². Если приведенные в коммюнике данные соответствуют действительности, то действия нашего соседа³ можно только осудить.

То, что у литовцев последнее время было много неприятностей из-за русских солдат, от меня посланник Наткявичюс не скрывал и об этом я Вам своевременно сообщал. Еще 27 мая вечером, когда получил сведения об отлете посланника и прибытии генерала Локтионова в Каунас, спросил у него, каковы причины его внезапного отъезда. Посланник сослался на незнание, он вызван из Каунаса и допускает, что будет нужно пересмотреть вопросы строительства и аренды, в силу которых, он думает, также прибыл в Каунас Локтионов. Как сейчас видно, посланник не сказал всей правды, ибо у него, как видно из коммюнике, был серьезный разговор перед отлетом с Молотовым⁴.

Поездка Локтионова в Каунас явилась неожиданностью. Ему было нужно, в связи с подписанием соглашения с эстонцами, выехать в Таллин, куда отправился также военный представитель Эстонии. Очевидно, дело в Литве было срочным, раз он изменил маршрут.

27 мая с. г. у меня был разговор на приеме у афганского посла⁵ с Деканозовым, который, как обычно, был сердечен и весел. Высказался, что Локтионов по возвращении из Каунаса не поедет тут же в Таллин, но останется в Москве, чтобы участвовать в приеме генерала Беркиса.