Выставка

(Следует отметить, что в узкие лестничные пролеты с трудом пробивались лучи солнечного и лунного света, а выше первого этажа их уже совсем не видели, то есть с середины площадки второго этажа и квартиры номер пять вроде как переставали действовать все законы физики, и даже лучик полной луны натыкался на непреодолимый барьер, который допускал возможность попутно осветить – но более ни сантиметра – ровно половину пыльной позолоченной цифры «5» (прочая нумерация в подъезде была исполнена из прорезиненного пластика или пластифицированной резины) в верхней части дверной коробки и ровно половину латунной таблички на полотне двери, а на ней – две наклонные буквы ин. Для электрического же света барьеров не существовало. Да, не будем повторяться, что общий предохранитель то и дело выбивало, но эту проблему уже тридцать лет устранял мастер установки жучков Владица).

Свои уши с внутренней стороны, в кресле, я навострил так, что от моего внимания не ускользнул бы щелчок выключателя. И вообще, не по моей воле между нами разгорелась настоящая ушная война.

У этой неклассифицированной и необъявленной войны была маленькая – назовем ее так – предыстория.

Все между нами (чемпионами улицы по раннему пробуждению) началось в незапамятные времена (примерно одиннадцать с половиной лет тому назад), из-за ключа от моей кладовки в подвале. Через эту мою кладовку и маленькое окошко на уровне земли, как вымерял Владица, лучше всего было вывести из дома воду к импровизированной парковке. Я не очень-то углублялся в анализ данного предприятия, равно как и в общую для всех необходимость крана (к которому старая дева со второго этажа вечером в хорошую погоду могла бы спуститься и для разнообразия вымыть свои четыре ноги), и дал ему ключ. (А если бы кто-то зашептал мне на ухо: скажи, что потерял ключ, отбрехайся как-нибудь, не давай, потому что зачастую обычный ключ, даже от подвала, открывает и другие замки, прислушался бы я к этому совету?)

Во всяком случае, дальше акта передачи ключа я не пошел, и никакой заслуживающий внимания мастер не заставил бы меня спуститься в подвал (некогда я хранил там велосипед, которым тогда еще владел и на котором ночами регулярно совершал прогулки по ближайшим задунайским горным отрогам, но эти поездки, которые я практиковал прежде, в силу, скажем, обстоятельств, пришлось заменить дневными прогулками по незавершенному пространству на другом берегу сухого канала, после чего стал держать велосипед в квартире.

Ты что, спишь с ним? каждый раз подначивал меня сосед Раджа, когда я стаскивал велосипед по лестнице) и убедиться, что тот вовсе не халтурщик, и все-таки заставил меня сделать это сосед Владица от своего и жениного имени, когда закончили работу с краном, трубами и вентилем. Однако от приглашения на маленькое чаепитие в честь появления нового устройства общего пользования, которое не могло бы состояться без тебя (меня) и твоего (моего) согласия, я уже не смел отказаться. Однако чаепитие было отложено. Возникла какая-то накладка. Накладкой стала их дочь. И до своего совершеннолетия, отмеченного несколько месяцев тому назад в кругу семьи (правда, виновница на этом празднике отсутствовала, у нее были дела поважнее), она завела в доме порядок, направленный против соседей как бациллоносителей кроличьей психологии, а ей хватало и семейных болячек. Но оказалось, что никогда не следует терять бдительности, потому что в итоге неизвестно где и как она подцепила какой-то вирус. Рассопливилась, выпила все домашние запасы чая, никуда не вылезала, так что отказалась даже от активной ежедневной охоты на мужа, и пришлось дожидаться, пока она выздоровеет, приведет себя в порядок, припомнит, не забыла ли чего, и, наконец, опять отправится на охоту. И вот тогда сосед Владица, который временно спрятал от дочки две упаковки шиповника, застучал в двери: Вода кипит!