Взгляд Драматурга

Я представила, как обрадуется старуха-мигрень. Внутренности сжались от страха перед новыми приступами боли, тошноты и жжения в глазах. За эту ночь я исчерпала недельный лимит билетов в кино на сеансы «мир глазами фетча». Однако был только один быстрый способ проверить мою догадку.

Я сжала ожерелье и несколько секунд смотрела на кинжал и нож.

Кусок шлокса.

Выдохнув, я разорвала связь с фетчем и полезла в карман за очками и глазными каплями. «Авиаторы» и флакончик, к моему облегчению, пережили драку.

Винсент подождал, пока я закапаю глаза и наденуочки,—на удивление молча.

Опершись локтями на колени, он кивнул на улики:

— Не знаю, как эти две штукивыглядят для вас, но для меня —как кусок шлокса.

Я сдержала нервный смешок. Иногда мысли сходятся даже у противоположностей.

— Всё утро проносился с оформлением Шиска. Бюрократия никогда не в кассу, а сегодня вообще. Час назад этот съехавший с катушекаллигаторочухался,начал биться лбом о стену,каяться… Ваше мнение, мисс Мозголом?

Япокачала головой.

Одержанияявлялись крайнимслучаемпотери самоконтроля. Я не любила подобные ситуациив своей работе больше любых других. Онибез купюрдемонстрировали, почему за нами следовало наблюдать икого на самом деле ограничивалиамулеты. Потому что мы не хотели, не умели, растеряли где-то в веках навык держать фетчей в узде и легко шли на поводу у их страстей.

—Явижу два чарма. Необычно, но некоторые вирды так делают.

— Кинжал — с выставки во Дворце веков.

Я потерла шею, незаметно отцепив от затылка когтистую граблю старухи-мигрени и скользнула взглядом по помещению. Мы сидели в комнате отдыхабез окон, окутанные шлейфом формалина. Серые стены, люминесцентные лампы, мебель на металлических ножках, как в больницах. Один этаж с холодильниками и лабораториями криминалистов—царство Лорела.

Вожделенная кофемашина нашлась в углу. Стараясьне качаться,я забрала пустую чашку и подошлак ней. Старуха-мигреньиздаламерзкий скрежещущий смешок, когда я поставилаемкостьна поддон и нажала на кнопку.

— Давление в облака загоните, — заметил Винсент.

—Метафорично.Цитата?

— Книга Фалька, глава шестая, стих двенадцатый.

— Отказываюсьеечитать, — я убрала руки в карманыкардигана, смотря какживительный нектар наполняет чашку. — Выставка древних чармов… Древних… Чармов…

Мысли напоминали желе. Хоть вскрывай череп изачерпывайложечкой.

Повернувшись,япосмотрела вгорчичные сквозь линзы «авиаторов»глазаВинсента.

— Что еще пропало?

— Записная книжка. Кинжал. Чаша. Сережка. Пуля. Рукопись, м-мать ее!Ненавижу собирать крышечки от люков.

—Тогда не следовало бросать меня в офисе,—я пожала плечами.—Мой опыт не был бы лишним.

— Мисс Мозголом, — старший инспекторрезво соскочилсопасной темы, — а как насчет лекции «благонадежный вирд поехал крышей от старогокинжала»?Не трогаяфакт, что «благонадежность» не помешала ему прикупить цацку наЗавесномрынке? Выивпрямь можете улететь с концами из-за своих чармов?

Кофемашина щелкнула, закончив цикл. Явзяла обеими руками кружку и поднесла к губам.

— Сложно дать однозначный ответ.Хотите небольшую лекцию по вирдологии, старший инспектор?

Винсент развалился на диване,царственнораскинув руки:

— Валяйте.

— Многое вы уже знаете. Повторим основополагающие моменты,но не будем на них задерживаться. Первое. Вирды — не люди, хотя внешне от них не отличаются. Фетчи меняютнаши тела, чтобы мы могли пользоваться даром. Однако этиметаморфозыникогда не мешают сливаться с толпой. Механизм выживания.

— Знаю, — мрачно сказал старший инспектор. — Но я отличаю вас по взгляду. Он… иной.

—Отбросимохоту на ведьм, —перебилая. — Второе. Даров сотни. Они передаются по наследству изачастуюуникальны в рамках линии крови. Причем у родителей с разными дарами дети перенимаюттолько более сильные способности. Слабые—исчезают, затем вообще не проявляясь у потомков. Вирдологи называют это «мистическим правилом поколений». Мистическим, потому что оно не согласуется с основными принципами передачи наследственных признаков.

—Вирды всегда обожали кровосмешение.

— Не «всегда», а до Ночных войн, — педантично поправила я. —Даже не пытайтесь понять мотивы старых семей.Не взирая на потерюкучисакральных ритуалов—время беспощадно— «аристократия»вирдов имеет очень глубокие корни и традиции.

— Напомните-ка, почемувы до сих порнев резервациях со своими глубокими, в задницу, обычаями?..

— Потому что попытка загнать нас в резервации закончилась Ночными войнами, — я присела на край журнального столика, продолжая смотреть Винсенту в лицо.

Лекция взбодрила,уже не хотелось рухнутьничкомна диван и сдохнуть.

—Вернемся к теме. Третье. Фетчей еще больше, чем даров.Наши способности —результат слияния с попутчиками.Помним,да? Отсюдавывод: по какой-то причине фетчи с определенными дарами выбирают себе носителей из конкретных родов, предпочитая всем остальным и игнорируя чистокровных людей.

—Но улюдейи вирдоврождаются вирды…—судя поехиднымискоркам в глазах,старший инспектор с трудомудержался отподдевки на темусказок и фей.

—Иногда. По мистическому правилу поколений.