Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глубинным государством»

– Янис, вы не поверите! Через пять минут после нашего разговора мне позвонили из Совета национальной безопасности США. Они спросили, как, по-моему, говорили ли вы то, что думали, или нет. Я ответил, что наверняка так и было, и посоветовал, если они хотят не допустить дефолт перед МВФ, попытаться вразумить европеанистов.

Я нисколько не удивился тому, что мой телефон прослушивается, однако два обстоятельства делали новость Джеффа поистине замечательной. Во-первых, те, кто меня подслушивал, убедились в значимости и жизненной важности того, о чем я говорил; во-вторых, у них, судя по всему, имеется прямой выход на СНБ США. Кроме того, они явно ничуть не смущались, уведомляя меня о прослушке моего телефона!

На часах было около трех утра, но я позвонил Алексису, чтобы поставить его в известность. Несмотря на раскол в наших, еще недавно сплоченных рядах, несмотря на разорванные узы, в такие вот мгновения вспоминалось, что, как ни крути, у нас общий враг. Подвиг Данаи

Другой эпизод случился на следующий вечер, когда мне выпала редкая возможность порадоваться жизни – поужинать с Данаей и с другом, прилетевшим из Австралии, в нашем любимом ресторане в Экзархии.

В афинском районе Экзархия я проживал, когда впервые повстречал Данаю. Именно там, в моей квартире, моя дочь Ксения сделала свои первые шаги. По сути, это такая внутригородская окраина, где я резвился подростком в 1970-х годах. Этот район слегка криминального характера славится своими оригинальными музыкальными салонами, книжными магазинами, барами, а еще там, конечно, повсюду ощущается влияние разнообразных анархистских групп. Если коротко, Экзархия была и в какой-то степени оставалась моим районом, пусть я съехал оттуда в 2005 году.

Даная и наш друг приехали первыми. Я прибыл прямиком со встречи с Драгасакисом, припарковал мотоцикл возле ресторана и присоединился к своему кругу за столиком в углу обнесенного стеной чудесного садика на улице Валтециу. Близился май, цветущие кусты жасмина расточали гипнотический аромат. Весенний вечер выдался теплым. После эмоционально утомительного дня было очень приятно очутиться в этом саду, потягивать вино и расслабляться в дружеской компании.

Я услышал их до того, как увидел. Где-то час спустя, когда мы собирались заказать десерт, трое молодых мужчин в капюшонах ворвались в сад с громкими воплями. Поначалу я не сообразил, что являюсь их целью, но потом они швырнули несколько бутылок, которые разбились о кирпичный пол перед нашим столом, и осколки стекла осыпали мои ноги. Велев прочим посетителям убираться, троица направилась к нашему столику, размахивая «розочками» из пивных бутылок и изрыгая ругательства. Я вскочил и двинулся им навстречу, чтобы заслонить своих спутников, – но не учел эмоциональность и быстроту реакции Данаи.

Она метнулась вперед, встала между мужчинами и мной, обняла меня, повернувшись к ним спиной, и обхватила своими руками мою голову. Она буквально превратилась в живой щит. Я попытался ее оттолкнуть, но она вцепилась в меня изо всех сил, и я понял, что мне не удастся разомкнуть эти объятия, не причинив ей боль. Прижимаясь лицом к моему лицу и продолжая меня защищать, она крикнула:

– Сначала вам придется убить меня!

Мужчины в капюшонах все норовили задеть меня «розочками», но объятия Данаи были слишком крепкими, а ее тело слилось с моим фактически в единое целое, и они не могли напасть на меня, не задев ее. Немало огорченные, они побросали бутылки и принялись нас бить, причем доставалось обоим (пожалуй, Данае перепало побольше, нежели мне). Потом они развернулись – похоже, устыдившись того, что бьют женщину – и кинулись прочь, по-прежнему осыпая меня проклятиями и угрозами. Ошеломленные, мы уселись за стол; наш австралийский друг дрожал от страха.

Было еще сравнительно рано. Трое нападавших, как выяснилось, убежали за подкреплением: через полчаса более шестидесяти человек выстроились на улице напротив ресторана, который к тому времени почти опустел, не считая нас, невозмутимых на вид посетителей за другим столиком и официантов, которые сильно нервничали и беспрестанно извинялись. Я попросил не вызывать полицию; если те пришлют многочисленный наряд, наверняка случится кровопролитие. Про себя я вдобавок порадовался тому, что меня не сопровождал полицейский эскорт^[291].

– Что ты собираешься делать? – спросил наш друг.

Владелец ресторана предложил нам заночевать в его заведении.

– Думаю, я должен пойти и поговорить с ними. Если они жаждут поколотить меня, то все равно побьют.

Наш друг назвал меня безумцем, а вот Даная сказала:

– Ладно, пошли.

Нашему другу мы велели оставаться в зале, пока толпа не рассосется, а потом мы с Данаей вышли на улицу.