Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глубинным государством»

– Алексис, – сказал я премьер-министру, – Меркель направила вас к нашему могильщику Томасу Визеру, у которого явно нет полномочий обсуждать с нами облегчение долгового бремени. А вы говорите, что у вас хорошие новости?

Тем не менее, я на всякий случай командировал Гленна Кима в Брюссель на встречу с Визером. Гленн – как обычно, блестяще – продемонстрировал Визеру, насколько простым и эффективным будет предлагаемый нами обмен облигаций, сулящий немецкому канцлеру минимальные политические издержки. Визер был вынужден признать, что наши предложения заслуживают внимания, но поскольку от нас больше не исходила реальная угроза, этот успех был, по сути, бесплодным.

На заседании «военного кабинета» 30 мая, когда Сагиас и Хулиаракис предложили Алексису организовать еще одну встречу с Визером, я тщательно взвешивал свои слова:

– Я не возражаю против того, чтобы снова пообщаться с Визером, если вам так хочется, но уверен, что никаких результатов от этой встречи ждать не приходится. Наш единственный шанс взять свою судьбу в собственные руки – это поручить премьер-министру в ближайшее время, максимум к среде или к четвергу, организовать публичные дискуссии по нашему плану, по окончательному предложению, которое будет предусматривать остановку выполнения текущей кредитной программы и подписание нового договора с ЕС. Вместо того, чтобы цепляться за SLA, нужно брать за основу наш собственный план по спасению Греции. Я говорю об этом уже два месяца и составляю соответствующее обращение…

Сагиас, сидевший рядом со мной, саркастически произнес:

– Конфликты, сплошные конфликты… В этом весь вы, Янис. Вы подталкиваете нас к полному разрыву отношений.

Мое терпение иссякло. Я стукнул кулаком по столу.

– Послушайте! Во-первых, не смейте больше меня перебивать. Во-вторых, не перевирайте мои слова и не искажайте их смысл. С этим и без вас отлично справляются «Тройка» и ее СМИ. Еще не хватало такого здесь. Если не согласны со мной, дождитесь своей очереди выступать и поделитесь с нами своим драгоценным мнением!

– Ой, как мне страшно! – процедил Сагиас снисходительно.

– Спирос, угомонитесь. Вы начинаете вести себя как политический хулиган.

Сагиас вскочил и завопил:

– Я сорок лет сражался за эту страну! А кое-кто прилетел из-за границы на все готовенькое, чтобы делать карьеру!

– Я рад, что маски наконец сорваны, и всем теперь очевидно, кто копает под министра финансов, – ответил я.

Позже, беседуя с Еленой Панарити в присутствии Данаи, я кратко описал склоку, что последовала за этой перепалкой.

– Признаться, сегодня я снова всерьез задумался об отставке. Но решил не делать им одолжение. Алексис пытался меня защищать, но чрезвычайно неуклюже.

– Они его околдовали, – сказала Елена.

– Нет, дело не в этом, – возразил я. – Он сдался внутренне. Он устал и утратил боевой дух. Но он остается нашей последней надеждой. Я останусь в кабинете до тех пор, пока эта надежда не исчезнет.

Глава 16

Взрослые в доме

Мои надежды продолжали таять весь следующий месяц, на фоне стремительно проносившейся хроники нашего падения.

Первого июня Джордж Сорос попытался связаться с Алексисом по моим каналам. На протяжении многих лет «Тройка» намеренно выставляла меня (в этом ее поддерживали местный истеблишмент и правые антисемиты) марионеткой Сороса в Греции, так что его обращение к премьеру-министру страны оказалось своего рода извращенным подтверждением этих домыслов. «Увольняйте Варуфакиса! Европа не может позволить себе сразу две открытые раны – Грецию и Украину [где начались ожесточенные бои]. Афины должны капитулировать перед Германией, чтобы Европа могла сосредоточиться на урегулировании украинской ситуации. От Варуфакиса необходимо избавиться». К слову, несколько месяцев спустя я получил очередное горькое подтверждение своей правоты: ЕС и МВФ объявили, что обмен облигаций и выпуск обязательств с номинальным доходом – мои меры по спасению Греции – предполагается использовать для реструктуризации государственного долга Украины.

Второго июня Евклид прислал сообщение из Брюсселя: «Мы отступаем на всех фронтах!»

Третьего июня «Тройка» заявила, что – впервые за весь срок контактов – готова озвучить свои предложения. Опасаясь возможной утечки информации, ее представители вызвали Хулиаракиса к себе среди ночи, дабы он смог ознакомиться с презентацией. Причем презентацию ему не отдали, но позволили делать заметки. Проглядев эти заметки, я написал Алексису: «МВФ рассчитывает, что вы отвергнете их предложение. Их стратегия очевидна – они будут требовать от нас жесткой экономии и отказа от суверенитета. А в итоге либо Берлин пойдет на уступки в вопросе облегчения долгового бремени, либо Греция погибнет».

Четвертого июня я поинтересовался у Евклида: «Мы представили Европе наш план? Или покорно принимаем их наставления?» Евклид ответил коротко: «Не угадал!»