Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глубинным государством»

Пятого июня очередная попытка объявить дефолт перед МВФ снова провалилась. На сей раз фонд не стал измышлять байки насчет тайников с деньгами; вместо того положенную выплату отложили до конца месяца и объединили с более поздними траншами – хотя Кристин Лагард уверяла меня в своем вашингтонском офисе двумя месяцами ранее, что подобное невозможно^[309].

Шестого июня я проинформировал Алексиса о любопытных встречах между членом нашего «военного кабинета» и функционером моего министерства, который усиленно сопротивлялся внедрению алгоритма выявления налоговых уклонистов. В тот же день Паппас объяснял журналистам, что меня нужно уволить, потому что я являюсь «якорем», который тормозит заключение соглашения с «Тройкой».

С 7 по 9 июня я находился в Берлине, где состоялась, в частности, моя встреча с Вольфгангом Шойбле, поразившим меня своей беспомощностью. Также я встретился с немецкими парламентариями от партии «зеленых» от СДПГ и выступил с речью в берлинском соборе. В этой речи я обильно цитировал «Речь надежды» государственного секретаря США Джеймса Ф. Бирнса, произнесенную в 1946 году. Я напомнил, что речь Бирнса ознаменовала начало восстановления немецкой экономики, и призвал Ангелу Меркель произнести аналогичную речь надежды для Греции.

Убежденная моими доводами и планами по спасению Греции, которыми я с нею поделился, Гезине Шван, дважды выдвигавшаяся СДПГ кандидатом на пост президента Германии, с 10 по 15 июня пыталась убедить немецкого вице-канцлера Зигмара Габриэля встретиться со мной. Канцелярия Габриэля позитивно отреагировала на последний вариант моего «греческого» плана, увидела в нем прочную основу для нового соглашения. Многообещающий диалог шел до 15 июня, а затем Габриэль сообщил немецкому таблоиду «Бильд»: «Теоретики азартных игр в греческом правительстве ставят на кон будущее своей страны… Европа и Германия не позволят себя шантажировать. Мы не допустим, чтобы чрезмерные предвыборные обещания, данные отчасти коммунистическим правительством, пришлось оплачивать немецким рабочим и их семьям». Гезине пришла в ужас, написала мне, что ей стыдно за Габриэля. В тот же день я отправился в Ираклион, столицу Крита, и выступил перед тысячами людей на главной городской площади.

Шестнадцатого июня в старом зале сената в здании парламента состоялось заседание депутатов от СИРИЗА. Когда я прибыл, все места в зале уже были заняты. Я отказался от приглашения сесть на «министерское» кресло рядом с трибуной и присел на ступеньку в проходе, бок о бок со старым приятелем и бывшим коллегой, которого давненько не видел.

На следующий день в СМИ появилась фотография – я сижу на ступеньке; заголовки гласили: «По заслугам!», а статьи обвиняли меня в неуважении к парламенту. Увидев этот снимок на первой полосе «Файненшл таймс», Норман Ламонт написал мне по электронной почте: «Дорогой Янис, вижу, что вам крепко досталось, но вы не сдаетесь. Выглядите уставшим, но ничуть не сломленным… Это правильно; будем уповать на торжество разума, причем в ближайшее время». В тот же день я связался с Генеральным секретарем ОЭСР Анхелем Гурриа, чтобы заручиться его поддержкой для своей программы реформ. Анхель ответил, что ОЭСР и его команда полностью в моем распоряжении.

Восемнадцатого июня было назначено заседание Еврогруппы. Оно ознаменовалось последним натиском «Тройки». Взрослые ведут себя плохо

Кристин Лагард прибыла на заседание вне себя от ярости. Двумя днями ранее, на встрече представителей нашей парламентской фракции, Алексис заявил, что МВФ несет «уголовную ответственность» за ситуацию в Греции.

– Здравствуйте, перед вами главный преступник, – саркастически произнесла Кристин в качестве приветствия. Выражение моего лица ее как будто успокоило. – Вас, Янис, я ни в чем не виню, – добавила она любезно.

Атаку на наши позиции возглавил Марио Драги. Его выступление представляло собой драматический отчет о количестве евро, снятых греческими вкладчиками со своих банковских счетов за последнюю неделю:

– В понедельник – 358 миллионов. Во вторник – 563 миллиона. В среду – 856 миллионов. В четверг – 1 миллиард 80 миллионов.

– Банки завтра откроются? – уточнил Луис де Гиндос.

Ему ответил Бенуа Кере, заместитель Драги:

– Да, завтра они откроются. Но кто знает, что будет в понедельник?

Ничто не ускоряет банковскую лихорадку эффективнее, чем заявление главного банкира еврозоны, скрупулезно подсчитывающего цифры, тогда как его заместитель ясно дает понять, что центробанк не намерен вмешиваться – разве что закроет греческие банки через три дня.