Words Heard In Silense / Xena Uber (ЛП)

Дункан считал, что его должность личного помощника генерала, выигранного в Рождественской гимназии, была почётной. За последние четыре дня, с тех пор как были получены приказы о мобилизации, он обнаружил, что это далеко не почётное звание. На самом деле это была огромная задача — стать личным мальчиком генерала. Генерал Чарли держал адские часы, поэтому и Дункан тоже. На самом деле застенчивый молодой сержант действительно хотел попрощаться, прежде чем вернуться на дорогу. Одной из них была мисс Ребекка, но он не думал, что сможет найти в себе смелость отправиться на поиски милой и очень доброй жены генерала. Другой был молодой Иеремия. Они провели много часов вместе, ловя рыбу и узнавая друг друга. Иеремия не дразнил его о его заикании и нашёл различные навыки, которыми он действительно должен был очаровывать. У него был старый нож для рубки, который он хотел подарить мальчику на память. Возможно, он вспомнит своего друга янки любезно. Наконец, он спросил генерала, можно ли ему пару часов заняться личными делами. Чарли рассеянно поднял голову и кивнул. Дункан нашёл Иеремию, сидящего на сеновале каменного сарая, где он мог наблюдать за всем происходящим, не мешая никому.

— Привет, Иеремия. У тебя есть несколько минут? — Дункан должен был кричать, чтобы быть услышанным через шум в соседних конюшнях.

— Конечно, — мальчик улыбнулся и упал с чердака, чтобы встать перед своим другом.

— Спустимся к ручью? Я хочу… хочу ещё раз посетить форелевое отверстие.

— Конечно! Жаль, что мы не успели подвести черту.

— Я тоже, парень. Но когда мы уйдём, тебе придётся сделать это самому. Иди… продолжай вносить свой вклад… в стол.

— Я обещаю. Всё ещё буду кормить людей.

— Ты заставляешь свою маму гордиться тобой, молодой мистер Картер. Ты помогай им, когда мы уйдём, слышишь? И если я…услышу, что ты равнодушный, то я просто должен вернуться и побить тебя.

— Я обещаю, Дункан. — Мальчик остановился и посмотрел на свои ноги, затем глубоко вздохнул и оглянулся на своего друга. — Я надеюсь, что ты вернёшься.

Дункан положил руку на плечо мальчика.

— Я надеюсь, что я тоже вернусь.

Они шли молча вместе на несколько шагов.

— И.и.и, ты думаешь, твоя мама хотела бы, чтобы я тоже вернулся?

Иеремия на мгновение уставился на Дункана, затем пожал плечами.

— Я предполагаю.

Дункан кивнул и продолжил идти. Они добрались до рыболовной ямы в дружеской тишине.

— Они кормятся сегодня. Мухи начинают вылупляться. Вы хотите просто бросить линию?

— Нет линии.

— Есть одна прямо здесь. — Дункан вытащил из сумки поясную петлю и крючок.

— Дункан, у нас нет полюса.

Дункан вытащил нож для вырезания из кармана.

— Я полагаю, вы можете обрезать одну с этим. — Он передал это Иеремии. — Оставь это. Это было у моего папы, и я бы хотел, чтобы ты его получил.

Иеремия посмотрел на нож в руке и большой комок образовался в его горле.

— Дунк, я, … мама сняла бы с меня кожу, если бы я взял нож твоего папы. Ты должен сохранить это для своего сына.

— Ну, ты знаешь, у меня нет сына. Но у меня есть ты, парень, и я знаю, что мой папа был бы горд иметь такого прекрасного молодого человека с его ножом. Храни его для меня. Если ты всё ещё хочешь, ты можешь вернуть его, когда я вернусь. И когда я вернусь, если я вернусь, возможно, мисс Саманта не будет возражать, если я приду к вам.

— Я обещаю держать это в безопасности, и хорошо, и остро, пока ты не вернёшься, Дункан.

— Сделай это, парень. Теперь посмотри, сможешь ли ты вытащить рыбу или двух на ужин. Мне нужно вернуться к генералу. ≪ Да, действительно, мой папа гордился бы таким сыном, как Иеремия≫.

***

Суббота, 25 февраля 1865 г.

Джоко копался в гардеробе Чарли, вытаскивая те предметы одежды, которые ему понадобятся в кампании, и оставляя те предметы, которые больше подходили для общественных мероприятий. Полевая униформа, плотные штаны и туники, в которых он работал, дополнительные носки, а также вещи, которые были удобными, тёплыми и скрывали его пол, были плотно упакованы. Джоко хотел путешествовать налегке. Одежда Чарли была одной из его главных обязанностей, и потому, что именно это делал бэтмен, и потому, что в случае Чарли имидж был особенно критическим.

Когда он упаковал потёртые кожаные сумки, Ребекка вошла в комнату.

— Добрый день, мисс Ребекка, — признал её Джоко и продолжил свою работу.

— Добрый день, Джоко. Собираешь вещи, как я вижу.

— Не все, мэм. Теперь это его дом. Только то, что ему понадобится в кампании.

Ребекка улыбнулась.

— Спасибо. — Она села на кровать и наблюдала, как он продолжает. — Вы знаете, Чарли не единственный, по ком я буду скучать.

— Да, мэм. Вы и доктор Уокер, похоже, были достаточно близки.

Она усмехнулась:

— Да, я буду скучать по Элизабет, но она не является предметом этого разговора.

— О, мэм? — Джоко был очень подходящим сержантом и бэтменом.

Почему, если он признался, что был привязан к кому-либо, ему, возможно, просто нужно успокоиться. Миссис Уайт уже сделала более чем достаточно, чтобы заставить его заподозрить, что ему суждено было сделать это после окончания войны.