You love me anyway (SORORATE) (СИ)

Иса кивнула и поправила светлые волосы на лбу Фрэнка, не желая вступать в близкое общение с мужем, несмотря на то, что этой ночью он искренне раскаялся, в нетрезвом виде исповедуясь перед Исой на коленях. Дарби потёрся носом об её шею, повернул лицо жены к себе и впился в её губы аккуратным поцелуем. Впервые за долгое время Иса слабо ответила, безотчётно сомкнув их.

— Ой, мам!

Сара застала своих родителей целующимися, и это первое, что попалось ей на глаза после и без того ужасного утра, сопровождаемого тошнотой и неугомонным Лукой. Иса услышала в голосе дочери столько откровенного отвращения, что тут же отпрянула от Дарби, топорно пихнув его в грудь. Сара подлетела к раковине, и её наконец стошнило.

— Сара! — Иса подбежала к дочери, наблюдая, как обеспокоенно хлопает глазами и Рози. Иса попыталась обнять девушку и прижать к себе.

— Не прикасайся ко мне, мама! — Сара дёрнулась, вытирая лицо тыльной стороной ладони. — Пожалуйста, — смягчилась она, — Не прикасайся ко мне, мама, после того, как прикасалась к нему.

Сара ткнула пальцем в отца, и его взгляд, напомнивший ту абсолютную наглость, какой были наполнены взгляды Алфи, Луки и, наверное, всех подобных им налётчиков, снова заставил её наклониться над раковиной.

— Ты знаешь, мам, что он сделал со мной?! — Сара заходилась в рвоте, искусственным позывом к которой стал родной отец, стуча о край раковины рукой с обручальным кольцом, — Он предал меня! Он предал!

Фрэнк, услышав это слово и ощутив всю накалённость обстановки, насупился, сдерживая плач. Он тоже поступил подло и предал Алфи. Да, Соломонс был груб с его сестрой, но он никогда не был груб с ним.

Иса перевела взгляд с дочери на мужа, который сидел за столом, обхватив голову руками. Затем он встал и растворился в прихожей. Щёлкнул замок, грохнула дверь и повисла тишина. Фрэнк беззвучно заплакал, увидев, что отец ушёл из дома, а Саре всё ещё плохо. Иса притянула к себе и крепко обняла дочь.

— О, Сара, моя любимая девочка! Что мы с тобой сделали! — Иса скользнула вниз по одеянию дочки и рухнула на пол, прикрыв лицо руками.

Сара обернулась:

— Мам! Мам, ну ты-то чего? Ты же не виновата, я знаю. — девушка стояла на коленях возле матери, пытаясь привести её в чувство. Иса наблюдала за Сарой и, закрыв глаза, молила Бога помочь ей сохранить отношения с дочерью. Она знала, что её семья зависела от жалованья, которое Лука обязался выплачивать за девушку. Именно Сара своим юным телом будет оплачивать их дом, школу Фрэнка, счета отцовских заведений, и как сказал Дарби, Сара — курочка, несущая золотые яйца. Иса крепко обняла Сару, и девушка в ответ обхватила мать, радуясь, что та больше не плачет. Женщина плотно закрыла глаза и, почувствовав шлейф Луки на теле своего ребёнка, попыталась подавить омерзение, которое мутило её душу.

— А где Дора?

Иса проглотила слезы:

— Налакалась лауданума, как в последний раз, и спит наверху.

Сара понятливо вздохнула.

— Мам, а я за вещами приехала. — выдавила девушка, — Завтра у меня круиз в Италию.

От этих слов Фрэнк лязгнул ложкой о тарелку и всхлипнул, закрыв лицо руками, отчего все три женщины переключили на него своё внимание.

Сара подошла к брату и попыталась лёгким касанием отвести его руки от лица, но Фрэнк не поддавался. Тогда она села на стул и пересадила мальчика к себе на руки, продолжая обнимать его и целовать мягкую макушку. Сара мысленно попросила Всевышнего, чтобы её будущий ребёнок был таким же славным, как и этот малыш.

— И напоследок я хотела поговорить с тобой, мам. Но прежде… — девушка сунула руку в небольшую сумочку и, вынув оттуда маленький конверт, протянула его экономке, — Будьте добры, отнесите это письмо по нужному адресу, миссис Рози. — Сара взглянула на женщину, и она, улыбнувшись, удалилась прочь. — Я рада, что мы одни, мама.

Иса поднялась на ноги, поставила чайник на огонь и занялась приготовлением чая.

— Дело во мне. В моём «положении».

Фрэнк стих, но по-прежнему не убирал рук от лица, прижимаясь к сестре.

Иса откинула со лба светлый локон и посмотрела на красивое лицо дочери. Каждый раз, глядя на Сару, она недоумевала: в кого её дочка уродилась такой? У неё было чуть вытянутое лицо, удлинённый острый носик и едва скошенный затылок. Временами в профиль эта девочка была схожа с Тавой и отличалась только белой кожей и светлыми волосами.

— Моя грудь… Она стала подводить меня. — Сара запустила чайную ложку в сахарник и подхватила три горстки, опуская их в небольшую чашечку.

Иса напряглась, видя, как Сара стала нервно поглощать черничное варенье. Схватив кусок свежего хлеба, девушка насупилась.

— Хлеб чей? Тава передала?

Иса поджала губы:

— Да, как всегда, из пекарни Соломонса.

Сара отодвинула выпечку подальше от себя. Блага Алфи не лезли ей в горло.

— Что ты собираешься делать?

Сара пожала плечами:

— Не знаю, мам. Но если Лука узнает о моей беременности раньше, чем это возможно, придёт конец света.

Иса прекрасно это понимала.

— Слава Богу, что не начал расти живот, а то зная, какой Алфи здоровяк… В общем, тебе не стоит снимать ночное платье.

Сара закусила нижнюю губу.