За чертой

– Вот! Здесь!.. – сворачивая у кривой, распластавшейся у воды вербы радостно заорал он.

Поначалу действительно пошла отмель, машина ускорила ход, но, не пройдя и двадцати метров, резко клюнула носом в воду, стала.

– Давай, ласточка, давай!.. – пытаясь сдать назад, упрашивает машину Жека. – Ещё чуть. Ещё…

Но чем больше он раскачивал её взад и вперед, чем сильнее давил на газ, тем глубже она погружалась в ил.

«Похоже, в этом болоте сегодня утонет не один только украинский БТР…» – начинаю догадываться я, но, чтоб не огорчать Жеку, не спешу озвучивать эти пораженческие мысли.

– Ну, ласточка, ну… – уговаривает Жека машину.

«Ласточка» глубже клюнула носом. Свечи залило чёрной взбаламученной жижей, и мотор заглох.

– У, шарабан укропский… – хлопнув кулаком по рулю, в сердцах прорычал Жека.

Ступив в грязную воду, осмотрелся.

– Нет, не здесь… – сокрушённо выдохнул он. – И верба такая ж кривая… Не здесь… Там где бэтэр укропский тонул, влево ещё одна дорожка отходила… Нужно б было по ней…

– Вовремя вспомнил…

– Верная мысля приходит опосля…

Не тая своего презрения, Жека плюнул на капот машины.

– Как пришла, так и ушла, – нарочито бодро произнёс он, но, подумав, добавил: – Бэтмен ввалит сегодня…

Озадаченный, я всё ещё оставался сидеть в машине.

– Подай автомат, – просит Жека. – И там в бардачке…

Из бардачка достаю два скрученных изолентой магазина и гранату РДГ-5.

– Гранату оставь себе… – забирая магазины, говорит Жека.

Пока прячу гранату в нагрудном кармане, выслушиваю его бурчание:

– Ты и на предохранитель не ставил?! Ну… атаман…

На «атаман» Жека нажал особенно ядовито, чтоб подчеркнуть свою едкость, но я сделал вид, что его не услышал.

– Кроссовки сними – потеряешь… – уже примиряюще, советует он. – А носки оставь, чтоб ноги не поколоть.

– Куда хоть идти, знаешь? – спрашиваю угрюмо.

– Туда… – взмахнув перед собою рукой, не очень твёрдо произнёс он.

– Понятно… – тоже не особо прячу свою язвительность.

Около часа, разгребая перед собой камыши, ориентируясь на солнце, идём на восток. Наконец вышли на мель, и впереди завиднелась поросшая березняком и ольхою суша.

– Ну вот! – обернувшись, торжественно проговорил Жека. – Справа Болотное, прямо – Сизое… Считай, дошли!

Жека ускорил шаг, и я едва поспевал за ним. Вдруг в правом колене хрустнуло, запекло, в глазах потемнело, и меня повело в сторону.

– Жека… – преодолевая боль, окликнул охрипшим чужим голосом.

Тот оглянулся.

– Не спеши…

– Ты чего?

– Ничего… – оседая на больную ногу, медленно продвигаюсь вперёд. – Не лети… Успеем…

– Опять?.. – зная о моей давней травме, морщится Жека, словно не у меня, а у него самого раздроблен коленный сустав.

Мне тяжело говорить, и я не ответил.

– Давай отдохнём, – выйдя на усыпанную полусгнившим валежником сушу и подавая мне руку, предлагает Жека.

– Пойдём… – тяжело выдохнув, чуть слышно просипел я. – Если остановлюсь – хана… Нужно двигаться… Небыстро…

– Берись за плечо.

Отрицательно мотаю головой.

– Палку…

Жека наваливается на сухую берёзку, выворачивает её с корнем.

– Палку, а не оглоблю…

От боли я задыхаюсь, и меня начинает тошнить.

– Вот, по росту тебе отломал… – подаёт Жека палку. – Дай, гляну… – трогает руками моё колено.

– Чё там глядеть… У Людки своей глядеть будешь…

– М-да… – покачивая головой, мычит Жека. – Я тебя вытащу… – обещает он и успокаивает: – Тут немного осталось…

– Пошли… – опираясь на палку и воротом рубахи утирая выедающий глаза пот, первым ступаю вперёд. – Вытаскиватель… Сам кого хошь вытащу…

– Давай-давай, только не лети шибко, а то потеряюсь… – уходя вперёд, язвит Жека.

Через пару сотен метров мы снова упёрлись в болото.

– Стой здесь, я сейчас влево гляну… – говорит Жека.

Через пять минут он вернулся.

– Нет, не сюда… Туда… – неопределённо взмахнув рукой, пошёл вправо.

Я захромал вслед за ним. Через несколько минут, вернувшись, он вышел навстречу, мотнул головой.

– Куда теперь?.. – тяжело дыша, спросил я.

– Туда… – глядя на болото, виновато выдохнул он.

Наконец мы вылезли из болота и около получаса шли по песчаным, поросшим островками краснотала кучугурам.

– Ну, где твоё Сизое? – нетерпеливо спрашивал я.

Похоже, Жека и сам уж не знал, куда мы выбрели, поэтому, озираясь округ, молча кряхтел. Мы пересекли березняки, растущие вперемешку с редкой сосной, упёрлись в заросшую тополями и вербами низину. От боли меня тошнило, но я хорошо знал: останавливаться нельзя – будет хуже.

– Стой тут, я сбегаю гляну. Вдруг снова болото… – глядя в низину, сказал он.

Оставив меня, Жека сбегает в падину, и уже через минуту я слышу его радостный крик:

– Саня, Донец! К Донцу вышли!..

Продираясь сквозь густые заросли, выхожу к реке. Жека уже подкатил к воде сухой ствол тополя, готовит переправу. Донец в этом месте широк и быстр.

– Хочешь меня утопить? Я не переплыву… – падая на песок, с трудом выдыхаю слова.

– А нахрена тебе плыть? Место угадываешь? – не отрываясь от работы, смеётся Жека. – Вон Новокиевка на той стороне… Тут до устья Деркула раз плюнуть, а там Россия…