За каждый метр

– Разбирайте, а вот – суп. – Он вытаскивает за горлышко пятилитровую бутылку из-под воды. – И не с тушенкой, а с мясом! Ребята-снайпера вчера козу в лесу завалили…

«Война войной, – думает Бекас, – а звери в лесу живут и никуда не уходят».

Он слушает болтовню Туриста, тот шутит, подбадривает бойцов. Пока разведчики передают друг другу хлеб, консервы и бутылку с супом, ужинают, Бекас продолжает вести наблюдение в тепловизор. Засевшие в соснах осколки фонят теплом, и с чем именно возятся «немцы» неподалеку, разглядеть сложно. Точно ли выносят тела?

Через пять минут командир разведвзвода открывает огонь – хохлы все же перестали ползать по отрогу и решились на рывок в темноте.

Неожиданно плотность огня усиливается, кто-то пришел на помощь и занял позицию рядом с Кащеем. Справа Ракета открывает огонь из автомата, и Бекас переводит ствол пулемета туда. Шестая атака следует сразу за пятой, на этот раз по правому отрогу дюны.

– Рассредоточиться! – кричит Бекас неожиданным помощникам. – Сайгон – к Ракете!

Значит, у хохлов коптер с тепляком, они разглядели, что наш правый фланг пустой, – перенесли направление атаки. Сейчас ударят минометом. Бекас понимает, что дал команду рассредоточиться до того, как пришла мысль: зачем?

По позициям взвода падают четыре мины. В ответ из нашего тыла прилетают три снаряда. «Нонки» работают», – удовлетворенно думает Бекас, ища взглядом теплые желтые тени с красной каймой на правом склоне. Он вспоминает, что уже сутки на ногах и скоро вырубится. Но Бекас – спортсмен, надо отыскать в себе резервы и взять организм в руки. Он трясет головой, растряхивая по сторонам песок, отгоняя сон: «Всё! Шестую атаку отбили». Сменив пулемет на автомат, Бекас ползет по ходу сообщения на позицию Ракеты. «Интересно, где хохляцкие снайперы? – От этой мысли-предчувствия Бекас немедленно просыпается. – Неужели вчера их перещелкали артой? Всех?!»

Ракета кажется мертвым. Он лежит на дне окопа на боку, каска съехала. Уснул? Бекас тянет его за плечо. Лицо шахтера залито кровью, в каске – пулевое отверстие, но пар от дыхания есть – Ракета жив. Бекас ищет аптечку товарища, свою он потратил на Лиса. Каска спасла Ракету, пуля свернула и прошла по черепу по касательной. «Кстати, как там Лис?» – думает Бекас, бинтуя Ракете голову. Промедол? Он не может найти в аптечке обезболивающее.

23.40

Турист ползет замыкающим, впереди на расстоянии пяти метров Майор и Малыш. У Малыша снайперская винтовка «Вал», а Турист в этой «тройке» – сапер и медик. Рядом ползут еще две группы – всего восемь разведчиков должны прийти на помощь Бекасу.

Майор жестом останавливает группу, что-то долго и тщательно высматривает в тепляк впереди.

– Двое пидоров.

Малыш рассматривает противника в прицел снайперки.

– Мины ставят.

Малыш встает на колено и вскидывает винтовку, но выстрелить не успевает. «Немцы» опередили их. Слышна автоматная очередь, пули свистят над головами разведчиков. Малыша отбрасывает в сторону, каска слетает с его головы и катится в Туриста.

Майор не видит противника, но ребята из группы Бекаса сидят выше, они открывают ответный огонь по хохлам.

– Походу, в плечо прилетело, – спокойно констатирует Малыш и со стоном: – Я – «триста».

– Ну пошли тогда. – Турист подползает к Малышу и тащит его в тыл.

23.55

В окоп Бекаса кто-то прыгает.

– Товарищ лейтенант? Нас Кащей сюда прислал.

Это – Фанат, сержант – командир отделения, которое Бекас оставлял в тылу как усиление на всякий случай. Значит, «всякий случай» настал, раз Аляска прислал помощь.

– Хорошо. Сколько вас?

– Стало шестеро. После атаки. Майор, Негатив, Скиф, Миллер и Граф. Турист унес Малыша, «трехсотый» Малыш.

– «Двухсотые»?

– Нету.

– Хорошо. Выносите Лиса, Ракету и возвращайтесь. – Бекас смотрит на свои грязные пальцы в тактических перчатках, но загибать их сил не осталось. Кащей, Кипиш, Сайгон, он сам и еще шестеро шахтеров.

– Вдесятером мы еще сутки продержимся.

– Вдевятером тогда, – отвечает Фанат. – Кащея только что «затрехсотило». Легко.

00.15

Новый подполковник на ППУ сидит за дальним столом напротив Аляски. Отмалчивается. Выглядит он очень молодо, худой, гибкий, темные русые волосы пострижены явно в парикмахерской. Позывной подполковника – Салют.

– Почти Герой России, но не дали, – тихо представляет Прозе нового первого заместителя Аляска.

– А почему?

– В полку были пленные. Павел Игоревич! Познакомьтесь.

Салют молча жмет руку Прозе и рукой указывает на выход.

В столовой подполковник больше молчит, слушает пространные рассуждения Прозы о литературе и цели написанной им книги про десантников.

– У нас сейчас четыре России: Россия воюющая – здесь, Россия тыловая – волонтеры, Россия релокантов-беженцев, эти злобой захлебываются, и Россия, у которой часы 21 февраля прошлого года остановились. – Проза считает нужным пояснить дату, отличную от начала СВО: – Это – день Совета Национальной Безопасности.

Салют облизывает ложку от сгущенки и говорит:

– А моя Россия – это те пятнадцать человек, что со мной в окопе под Дудчанами остались. Вот они и есть Родина.