За правое дело

Девчата мялись, хихикали, фыркали в носовые платки, перешептывались, толкая друг дружку, и, напустив на себя строгость и независимость, с достоинством проходили вперед, пристраивались к свободным от людей стенам. Подходили еще: парами, тройками, целой гурьбой. Круг ширился, раздавался, уходя в сумрак. Товарищ Раиса, приветствуя и одобряя девчат, гудела:

— Ай, девоньки, ай, молодцы! Да какие же вы красавицы, право! Гармонист, а ну, нашу, саратовскую! Плясать буду!

Круг отступил еще, замер в неистовом любопытстве. Гармонист не спеша приладил ремень, прошелся, будто настраивая, по ладам-пуговкам и вдруг рванул мехи, оглушил переборами. Товарищ Раиса тряхнула головой, руки в боки и…

— Молодец! Молодчина! А ну, подбавь! А ну, шибче! — И пошла, притопывая, по кругу. Выхватила на ходу у зазевавшейся дивчины платок, повела им зазывно в воздухе, как завзятая танцовщица.

— Стол! Стол! Места мало! А ну, подбавь!..

Замелькали в яловых сапогах сильные ноги, заиграли, дразня зрителей, ловкие плечи, девичьи высокие груди, и сама она, прямая, стройная, встряхивая гордо вскинутой головой, плыла мимо восторженных и веселых, завистливых и стыдливых глаз…

Эх, мы на острове скитались,
На Зеленом острове,
Эх, щавелем-травой питались,
Что там было, господи!..
Эх, мне до дому далеко —
На конец Саратова,
Эх, мне извозчиков не надо,
Дайте провожатого!

Денис видел, как Санин, не сводя пылающих глаз с плясуньи, неистово хлопал в ладоши, как азартно притопывал стоящий рядом с ним рыжий парень, как исподлобья горели завистными огоньками глаза девчат и ноги их, в сафьяновых, хромовых сапожках — откуда и взяли! — сами по себе выделывали коленца…

Эх, я по бережку гуляла,
Бережку высокому,
Эх, не гуляла — прижималась
К парню черноокому…

И вдруг выхватила из круга Ивана, потянула его к себе. Тот словно только и ждал этого. Топнул сапогом, гикнул — и пошел вокруг плясуньи вприсядку. Вокруг захлопали, закричали:

— Ух ты! Ай, Иван! Вот чешет! А ну, покажи себя комсомолу!..

Уставшая, раскрасневшаяся, как после хорошей бани, товарищ Раиса, пошатываясь, подошла к директору.

— Давно не плясала этак. — И повернулась, бросила гармонисту: — Танец давай, девчата слюной исходят!

Гармонист заиграл вальс. Медленный, грустный. Девчата хихикали, прятали стыдливые лица, уводили глаза от опустевшей площадки, будто она их вовсе не интересовала. Мялись, скалили между собой зубы и парни. Тогда к девушкам подошел директор. Выбрал постарше, вежливо пригласил на круг. Курносая, в рябинках, дивчина вспыхнула до ушей, спряталась за подружек, но Иван Сергеевич поймал ее за рукав, а девчата помогли ему, вытолкнули подружку на середину. И тотчас лицо девушки обрело деловитую сосредоточенность, рука с чувством легла на плечо партнера, и вся она, степенная, уверенная, решительно отдалась танцу. А следом закружилась еще одна, девичья пара. Товарищ Раиса, видя заминку среди парней, крикнула:

— А ну, проси, не укусят! — И вытолкнула еще пару. — Новый год, товарищи, неча киснуть!

Через минуту в кругу уже было даже тесно от танцующих.

— Ай, молодцы! Ай, красавчики! — подхватывала товарищ Раиса.

Но едва смолкла гармонь и еще не разошлись по местам задохнувшиеся, счастливые пары, товарищ Раиса подняла руку, крикнула во весь голос:

— Внимание! Тихо, товарищи, тихо! Ну как, нравится? У вас еще не то будет, девоньки, когда возьметесь да сообща с ребятами клуб достроите — каждый выходной танцы будут! Как, мужики, сделаете девчатам такой подарочек? Тес есть, железо на крышу будет — Иван Сергеевич вот он, рядом сидит, обещает. Сарай под клуб еще крепкий, только залатать да пару печек поставить. И осталось-то всего: начать да кончить… Будет клуб?

— Будет! — отозвалось разом со всех сторон, оглушило товарища Раису.

— Вот это по-нашему! Но вы, девоньки, возьмите шефство над мужской частью, а то они скоро до ветру ходить разучатся… Иван! А ну-ка, поди сюда, разговор серьезный у меня к тебе будет…

4

Проводить товарища Раису до трамвая вызвалась добрая половина общежития и, конечно, Иван Санин, но та, выбрав одного Дениса, запротестовала:

— Вот у меня провожатый. А вы лучше старый год провожайте, товарищи. Да не забудьте обещания!

Шли молча, быстро.

Денис, едва поспевая за девушкой, то и дело оступался, проваливался в какие-то ямы и, наконец, обратил на себя внимание товарища Раисы.

— Ты под ноги не гляди, ты чуток дальше гляди, Луганов. Как большевики глядят, понял? Тогда и глаз лучше видит, и спотыкачек меньше.

Денис попробовал смотреть дальше, но тут же влетел в новую яму.