За пределами эмпатии. Терапия контакта-в-отношениях

Как терапевт испытывает и передает соответствующую ответную реакцию на потребность клиента в признании ценности? Это, по сути, трехступенчатый процесс. Во-первых, мы должны децентрироваться (Stolornow et al., 1987). Реакция клиента, которая больше всего требует признания ценности, часто не является той реакцией, на которую надеялся терапевт; она может сорвать план лечения. Это может быть критикой или нападением на терапевта. Разумеется, внутренняя реакция терапевта важна, но она является лишь фоном (Erskine & Trautmann, 1996/1997). Клиент находится и должен быть на переднем плане; потребность в валидации, поддержке и значимости в рамках отношений связана с необходимостью того, чтобы на тот момент чьи-то переживания были более важными, чем переживания терапевта.

После децентрирования мы нормализуем реакцию. Мы утверждаем то, что нам известно как истина, - что реакция не является сумасшествием, злом или глупостью; что она развилась из необходимости самозащиты; что это было наилучшим способом, которым данный клиент мог справиться со сложной ситуацией. Возможно, мы еще не поняли, как это произошло, но мы достаточно знаем о людях в целом и о данном клиенте в частности, чтобы быть уверенными в общей теме: это нормальная, даже похвальная реакция на ненормальную ситуацию. Здесь, например, терапевт беседует с Маргарет о ее привычке защищать своего отца, вместо того чтобы честно признать его жестокость и пренебрежительное отношение к семье.

Терапевт: Вы хотите, чтобы он предоставил вам вескую причину, почему он крадет из семьи. Если бы только он мог рассказать вам, что это все потому, что нейроны в задней части основания его мозга неправильно подсоединены, и у него зависимость от азартных игр. И он ничего не может с этим поделать. Разве не чудесно было бы?

Маргарет: (вздыхает) Это не веская причина.

Терапевт: Никакая причина не является веской причиной для ребенка. Но все дети все равно пытаются найти веские причины.

«Все дети пытаются найти веские причины. То, что вы делаете, является нормальным». С помощью такого мировосприятия мы можем позволить себе проявить интерес или почтительное любопытство к тому, как развивалась данная реакция и с чем еще она связана. Это уважительное любопытство является для клиента наилучшим доказательством того, что мы действительно имеем в виду то, что говорим; что мы действительно считаем, что существует важная и ценная функция, лежащая в основе проблемной реакции. В конце концов, почему бы мы были так заинтересованы в том, чтобы найти что-то, если бы не верили, что это существует?

Когда клиент действительно обнаруживает и осознаёт до глубины души функцию поведения, аффекта или физиологической реакции, это обычно свидетельствует о наступлении ключевого момента в терапии. Это происходит отчасти потому, что такое открытие позволяет вернуть отрицаемый аспект себя, заново обрести то, что было отвергнуто. И это также важно, потому что подтверждает терапевтические отношения и готовность терапевта удовлетворить потребность клиента в признании ценности его или ее реакций. Часто все это смешивается; клиент не полностью осознает, что произошло. Он или она просто чувствует, что что-то встало на свои места, какая-то пустота была заполнена, что-то изменилось. В следующем примере терапевт беседует с Лорейн о том, как она чувствует ответственность за то, чтобы заботиться о своей матери.

Терапевт: Итак, возможно, нам нужно поговорить о том, насколько важной для вашего самоощущения была эта ответственность.

Лорейн: Да, я хочу это сделать. Это то, чего я хочу.

Терапевт: И если вы откажетесь от роли семейного опекуна...

Лорейн: Я потеряю свою маму. Я потеряю от нее всякое подобие одобрения, которое полностью основано на том, что я была и являюсь семейным опекуном, (плачет)