Читаем За степным фронтиром. История российско-китайской границы полностью

Среди труднопроходимых степных и лесных троп в аргунском пограничье к настоящим линиям коммуникации можно было отнести только КВЖД и параллельную ей дорогу. Однако к 1934 году Транссибирская железная дорога была переустроена на двухпутную до Карымского, велась также работа по открытию двухколейного движения на Амурской железной дороге. Строительство железнодорожной ветки, протянувшейся от юго-востока Забайкалья к востоку Монгольской Народной Республики, стало наиболее важным предприятием в пограничье. Построенная между 1936 и 1939 годами эта линия шла от Борзи через Чойбаслан в Тамсагбулаг и примыкала к границе Маньчжоу-го, в первую очередь по стратегическим соображениям[547]. Для обеспечения прохода патрульных флотилий обе стороны оснастили свои берега в низовьях Аргуни навигационными огнями в 1936 и 1937 годах[548]. Таким образом, в 1930-х годах советско-японская гонка вооружений положила конец плохо контролируемым границам и превратила пограничье в обезлюдевшую зону, обнесенную забором с колючей проволокой.

ОГРАНИЧИВАЯ ДОСТУП: УСТАНОВЛЕНИЕ ПОГРАНИЧНЫХ ЗОН

Усиление контроля вдоль аргунского пограничья привело к тому, что эти территории были не просто отрезаны от внешнего мира, но оказались закрыты и для остальной страны. Зоны ограниченного доступа не были уникальным для Советского Союза явлением, однако Москва административно и идеологически усилила эти пограничные зоны так, как ни одно другое современное государство. Такие территории ограниченного доступа служили не просто средствами военной защиты, но стали также и инструментом достижения политического и экономического доминирования и контроля местного населения.

Декрет, изданный Центральным исполнительным комитетом Советского Союза 7 сентября 1923 года, определил особую непрерывную административную территорию вдоль всей советской границы – пограничные районы. Внутри этих территорий были созданы различные полосы шириной в 4 метра, 500 метров, 7,5 километра и 22 километра. Все они оказались под контролем советских пограничных войск – подразделения секретной полиции ГПУ, наделенных обширными полномочиями уже осенью 1922 года. Зоны теперь контролировались не местной администрацией пограничного региона, а из Москвы. Согласно новым правилам, доступ в самую глубокую пограничную полосу был возможен только по специальным пропускам. Пограничные районы скоро были существенно расширены. К 1929 году они включали не только все районы, непосредственно расположенные у международной границы, но также все прилегающие районы. Эти основные приграничные зоны, или фронтовые районы, и вторичные пограничные зоны, или тыловые районы, значительно расширили особо контролируемую территорию[549].

Ил. 17. Фрагмент схемы карты Борзинского района у границ с Монголией и Маньчжоу-го, май 1936 года. Тонкой пунктирной линией отмечена запретная пограничная зона шириной около семи с половиной километров, которая вскоре была расширена на десятки километров (Государственный архив Читинской области, Чита (ГАЧО). Ф. Р-1077. Оп. 1. Д. 273)


Наибольшее беспокойство Москвы на протяжении 1920-х годов вызывали западные пограничные территории. Смещение власти в Восточной Азии развернуло этот тренд, и в начале 1930-х годов некоторые новые правила впервые были введены на востоке. В 1932 году был создан другой пограничный режим – запретная пограничная зона, спустя два года Политбюро ввело этот тип режима в западных пограничных регионах. Меры безопасности в этих запретных пограничных зонах были даже жестче, чем в районах[550]. Изначально зоны ограниченного доступа были шириной только 7,5 километра, но в соответствии со стратегической позицией, топографическими характеристиками и другими факторами в некоторых местах они простирались на десятки километров. Москва расширила закрытую зону в Читинской области в 1938 году, стремясь охватить коридор Транссибирской железной дороги и огромные территории южнее нее[551]. Сама граница, таким образом, разрослась дальше вглубь страны, то есть значительные территории государства оказались теперь в условиях строгого контроля.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука