За степным фронтиром. История российско-китайской границы

Нарушителями границы до конца 1920-х годов были в основном контрабандисты и мигранты, пересекавшие Аргунь и степную границу с таким размахом, что герметично закрытая граница оставалась политической фантазией. Практически любой местный житель на протяжении 1920-х годов мог перейти границу, а также осуществлять через нее торговые сделки. Ситуация изменилась после советско-китайского конфликта и оккупации Маньчжурии Японией. Контрабанда и побеги теперь сопровождались смертельным риском. Сокращение зон контакта сказалось и на том, кто теперь был вовлечен в межграничную деятельность. Обыски и патрулирование пограничниками к концу 1930-х годов достигли такой жестокости, что только люди, имеющие особые привилегии, например дипломаты или жена советского консула на ст. Маньчжурия, могли проскользнуть через границу и переправить через нее вещи. Такое ослабление контрабанды, неформальных сетей и неконтролируемых контактов через государственную границу произошло благодаря ужесточению пограничного контроля, а также чисткам и наказаниям кочевников и профессиональных контрабандистов. Важнейшим фактором являются также международные военные действия, которые значительно сократили межграничную деятельность. Все это привело к снижению, но не полному прекращению легальных и нелегальных перевозок через границу. Граница на протяжении 1930-х годов еще оставалась проницаемой, а одним из основных ее нарушителей был шпион.

Шпионаж помимо прочего стал способом противодействия закрытию границ. Советские власти знали пограничье лучше, чем японцы, хотя Токио начал вести антисоветскую разведку задолго до образования соседнего Маньчжоу-го[558]. Согласно секретным советским донесениям, японцы приступили к комплексному обследованию пограничья Маньчжоу-го поздним летом 1933 года. Оно включало сбор топографической информации, сведений о наземных маршрутах, водных путях, климате и почвах. Японцы уделяли особое внимание разведке позиций советской армии. Они исследовали географию региона Трехречья, окрестностей г. Маньчжурия и другие территории на расстоянии ста-двухсот километров вглубь страны от границы. Летом и осенью 1933 года японские самолеты совершили аэрофотосъемку границы, охватив три-пять километров советской территории и передние укрепленные зоны[559].

Картирование границы требовало человеческих ресурсов, но разведывательные операции были гораздо более сложным делом. Обе стороны собирали информацию посредством агентуры, которая действовала на территории противника, также осуществлялся анализ радиопередач и публикаций, беспроводное подслушивание и допросы дезертиров и перебежчиков. Противники не ограничивали свои усилия узким представлением о разведке. Их деятельность включала в себя пропагандистские листовки, плакаты, радиопередачи и тому подобное, а также межграничный шпионаж и контршпионаж, саботаж и контрсаботаж[560].

Задачей группы наблюдателей советской территории Маньчжоу-го с начала 1930-х годов и на протяжении всех военных действий на Тихом океане был тщательный круглосуточный мониторинг советского пограничья с целью выявления каких-либо признаков подготовки противника к наступлению[561]. Советский Союз установил подобные наблюдательные позиции вдоль границы на стратегических участках, таких как Отпор, Абагайтуй, и на пограничных заставах далее на север вдоль реки Аргунь. Обычно они находились на расстоянии примерно десяти километров друг от друга. Эти группы детально фиксировали факты любых перемещений вплоть до движения транспорта или даже отдельных военных Маньчжоу-го. Такие отчеты отправлялись в главное управление ежедневно[562]. Важно то, что эти документы позволяют предположить численность военного персонала, денно и нощно осуществлявшего пристальное наблюдение за противником вдоль границы. Сравнив эти данные с дореволюционными, когда насчитывалось менее одного солдата на километр пограничной линии, можно утверждать, что защита и контроль границы действительно изменились.

Шпионаж стал дополнительным компонентом в сборе разведданных. И Япония, и Советский Союз прилагали большие усилия для проникновения на территорию противника. Задолго до оккупации Японией Северо-Востока Китая Советский Союз обладал плотной подпольной агентурной сетью, которая использовала пограничные станции Маньчжурия и Отпор в качестве узлов передачи информации[563]. Секретные службы проникали на пограничную территорию, а шпионы тщательно изучали отдельные стратегические точки на обеих сторонах реки. Уже в сентябре 1932 года власти Маньчжоу-го обнаружили первых советских шпионов на ст. Маньчжурия в поезде, направлявшемся в Харбин[564]. Центральным органом японской шпионской деятельности была Японская военная миссия, отделения которой располагались сначала только в Харбине, Мукдене, Маньчжурии и Суйфэньхэ, а в дальнейшем и в других городах Маньчжоу-го[565].