За твоё счастье и покой я заплачу любую цену (СИ)

Гепардиха почти сразу поняла, что два кролика понравились друг другу. Но дальнейшее оказалось не столь простым и очевидным. Разбираясь в сложных отношениях между Джуди и Джейком, между Джуди и Ником, она старалась позабыть свой собственный интерес к наиболее выдающемуся (в прямом смысле), да и попросту единственному, представителю своего вида среди новых коллег. Гепарды Зверополиса и окрестностей с древнейших, ещё диких, времён не были среди многочисленных видов, а потому категорически отрицали возможность межвидовых отношений. Собственно, поэтому и Бен, и Флавия просто обязаны были заинтересоваться друг другом. Девушка считала себя если уж не красавицей, то, по крайней мере, хорошенькой. Поэтому она была крайне удивлена, что Бен всячески избегал общения с ней, даже когда капитан назначил её помогать ему. Не нужно было быть мудрецом, чтобы сделать единственный вывод: сердце гепарда занято. Так наблюдательная Флавия догадалась, что Бен Когтяузер до кончиков усов влюблён в ослепительную Газелле. Сначала гепардиха думала, что поп-диве ничуть не интересен скромный и мягкий обожатель-полицейский. Теперь же, когда Бен, прикрываясь расследованием, проводил со звездой времени гораздо больше, чем приличествовало, Флавия заподозрила, что, возможно, интерес у них взаимный. Но разве могла она, рядовой полицейский, соперничать со знаменитой певицей? Гепардиха загрустила.

Крольчиха Джуди Хопс тоже переживала захлестнувшие её эмоции. Пока не появился Джейк, она вполне комфортно чувствовала себя рядом со своим напарником и другом лисом. По большей части, её всё устраивало в этих отношениях. Хотя они часто перебрасывались шутливыми намёками, что их чувства давно уже выходят за рамки дружеских, Джуди убеждала себя, что она никак не может влюбиться в хищника. Крольчиха даже додумать до конца подобную мысль боялась: «Как я приведу Ника в дом моих родителей и представлю, как своего… Кого? Жениха? Да если даже просто приятеля! У братьев и сестёр разочарованно вытянутся мордочки. Никто из них даже лапы не подаст не только ему, но и мне… Мама схватится за сердце и будет смотреть на меня, свою старшую дочку, которой привыкла гордиться, жалобно-жалобно, словно я её ударила. Папа поднимет такую волну «общественного мнения», что я ещё год как минимум побоюсь нос показать в родной город!

А Джейкоб, он не просто подходящий — он идеальный…»

С ним она могла легко нарисовать совсем другие мысленные картины. Вот радостные сестрёнки виснут гроздьями на его мощной шее и руках, визжа от восторга. Вот братья уважительно пожимают ему лапу и похлопывают по плечам, одобрительно ощупывая его мускулы. Вот мама хлопочет, подавая ему — второму после отца! — самые вкусные куски морковного пирога… А вот и сам отец после ужина сидит с Джейком на крыльце, угощает собственным табаком, и они вместе попыхивают трубками, степенно рассуждая о видах на урожай в этом году… «Интересно, у Джейка есть трубка?»

Вот поэтому теперь, когда Роджерсон стал её напарником и всё более настойчиво и явно ухаживал за ней, Хопс понимала, что это «правильно», что так и надо, что именно этот кролик — её судьба. Но судьба или нет, а перед Ником ей было совестно. Особенно потому, что лис оставался одиноким. Ей было бы гораздо легче, если бы Уайлд обзавёлся парой. А если помечтать и дальше, то Джуди Хопс прекрасно могла бы представить, что она, Джейк, Ник и какая-нибудь симпатичная лисичка (в том, что невеста Ника будет обязательно премиленькой, девушка даже не сомневалась) смогут дружить все вчетвером.

А Николас Уайлд раздумывал совсем о другой стороне жизни. О детях. Он привык быть один, мнение других зверей никогда его особо не волновало, родню свою он не знал, даже не знал, кто его отец, жив ли тот вообще, есть ли у него семья, другие дети. Но собственных детей Ник очень хотел. Втайне от всех он изучал вопрос о межвидовых браках, которые хоть крайне редко, но всё же случались в Зверополисе. Поэтому он знал, что у пар травоядных или хищников разных видов детёнышей либо не было совсем, либо они рождались уродливыми или тяжелобольными. Даже у близких видов, например, у тигрицы и льва, потомки хоть и могли быть с виду вполне симпатичными, но — были стерильными. А о семейных парах травоядных с хищниками и вообще говорить не приходилось…