За твоё счастье и покой я заплачу любую цену (СИ)

Флавия потупилась, пристально глядя в свою чашку кофе, и вертела в лапе ложечку.

— Вот потому я и не хочу, чтобы он знал. Он будет благодарен, потом вообразит, что влюбился в меня…

— Ну, и что в этом плохого? Ты же хочешь именно этого, разве нет?

— Да как же ты не поймёшь, Ник?! — она подняла на него печальные глаза. — Я хочу, чтобы он любил меня просто так, а не из благодарности за что бы то ни было!

— Вот, хоть убей, не понимаю я вас, самок! Ты говоришь, что хочешь, чтобы он тебя любил, а сама удираешь при виде него, как стриж от сокола. Тебе бы, наоборот, ему постоянно мозолить глаза и улыбаться, а ты, мало того, что прячешься, так ещё и ходишь мрачнее тучи.

— Специалист! — насмешливо фыркнула гепардиха.

— Да уж побольше, чем некоторые! — с улыбкой расправил плечи лис, довольный, что хоть немного развеселил напарницу.

— Что ж, специалист, скажи тогда, что мне делать?

— Для начала, перестань прятаться. Взбодрись. Стань прежней. Улыбайся. Всем, не обязательно только Бену. Ты же симпатичная самка, даже красивая, можно сказать. На тебя всегда было приятно посмотреть, а сейчас — не-пойми-что ходит какое-то…

Флавия фыркнула на этот раз возмущённо.

— Что, не нравится правда? — осклабился Ник. — Да кто же тебе, кроме меня, её скажет-то… А лучше всего, оставь пока свою влюблённость в покое, дай Бену в себя прийти, у него, между прочим, вообще мир с задних лап на голову встал. Возьми, да и повстречайся с кем-нибудь ещё!

— С кем? — махнула она лапой и отвернулась.

— Да хоть с кем! Ну, например, вон тот гепард у окна уже минут десять с тебя глаз не сводит, аж забыл, зачем пришёл в кафе. У него кофе остыл давно… Хочешь, я прямо сейчас пойду и приведу его?

Ник вскочил, Флавия схватила его за лапу, притянула к себе и возмущённо зашипела:

— Прекрати, только этого мне и не хватало, чтобы…

Но Ник высвободил лапу, выпрямился и замер, уставясь на входную дверь. Его пасть медленно приоткрывалась. Флавия встревожилась и резко обернулась, ища, что его так изумило.

Оказалось, не «что», а «кто».

В дверях кафе стояла и медленно поворачивала голову, словно кого-то искала, высокая красивая лиса в кипенно-белом костюме с узкой юбкой. Гепардиха с радостью вскочила и замахала лапой. Лисица заметила это, заулыбалась и пошла к ней, сопровождаемая восхищёнными взглядами посетителей-самцов и завистливыми — самок. Её ярко-рыжий пушистый мех сверкал так, словно на кончике каждой шерстинки горел огонёк. Она казалась объятой пламенем, а кончики изящных ушей и мочка носа были словно сожжены этим огнём до угольков.

Как только она подошла к Лонгтэйл, обе самки сразу обнялись и расцеловались, восклицая:

— Флавия! Наоми! Сколько лет, сколько зим!

Ник шумно плюхнулся на стул. Отвлёкшись на шум, лиса взглянула на него. Её большие глаза были тёмно-жёлтые, с зелёным оттенком, словно старинная, благородная бронза.

Флавия тут же спохватилась:

— Наоми, позволь тебе представить: это детектив Николас Уайлд, мой напарник и друг. Ник, это мисс Наоми Уоллес, мы вместе учились в школе и были лучшими подругами.

— Почему были? — улыбнулась Наоми и протянула лису лапку: — Приятно познакомиться, детектив Уайлд.

Тот вскочил, зацепившись хвостом за стул, провёл лапой по голове, потом сглотнул и вспомнил, как разговаривают. Со словами: «А мне-то как приятно, мисс Уоллес!» он схватил её лапку и галантно поцеловал.

Флавия тут же пододвинула к столику ещё один стул.

— Садись с нами, Наоми. Между прочим, Ник — Лучший полицейский Зверополиса! — с гордостью сказала она, словно это была её личная заслуга.

— Да, я знаю, — кивнула лиса, — я была на соревнованиях. Вы прекрасно выступали, поздравляю, детектив Уайлд.

— Ник, — зарделся тот, — можно просто Ник. Спасибо, мисс Уоллес.

— Ты нисколько не изменилась, Наоми, — сказала Флавия. — Между прочим, Ник, на выпускном балу Наоми стала Королевой школы!

— Да ладно, — махнула лиса лапкой, но всё же польщёно улыбнулась, — когда это было-то! Сказать по правде, Ник, Флавия тогда стала Вице-королевой.

— Вот как? — он едва заставил себя оторвать взгляд от лисицы и посмотреть на гепардиху. — А ты ничего об этом не говорила!

— Да как-то к слову не пришлось, — смутилась Флавия.

— Она всегда была очень скромной, — доверительно сказала Нику Наоми.

— Скажи лучше, как поживаешь, — гепардиха постаралась отвести от себя разговор.

— О, у меня всё хорошо.

— А где работаешь?

— Даже не представляешь, как высоко я забралась! Я и сама не ожидала: я — секретарь Шефа полиции мистера Рустерфилда!

— Ого! — переглянулись полицейские.

— Вот, собственно, поэтому я вас обоих и разыскивала. Ваша дежурная, детектив Хоботовски, сказала, что вы пошли сюда, я и поспешила за вами.

— Это из-за дела Газелле? — догадался Ник.

— Да, Шеф желает видеть вас двоих и вашего капитана у себя на следующей неделе.

— Ничего себе, какой нам почёт… — промолвила Флавия. — А что, у Шефа полиции телефон сломался?

— Нет, телефон исправен, — сверкнула зубами в широкой улыбке Наоми, — только когда он озвучил твои имя и фамилию, я решила, что хочу повидать тебя!