За твоё счастье и покой я заплачу любую цену (СИ)

Держа в одной лапе зонт, а в другой — букетик цветов, Ник сидел на скамейке в парке и ждал Наоми. Девушка задерживалась, а поскольку обычно она приходила вовремя, он начинал понемногу беспокоиться. Завидев лисицу, которая бежала без зонта прямо по лужам, он вскочил, выронив цветы, и поспешил ей навстречу. Она сразу же кинулась ему на шею, изо всех сил обняла и прижалась к нему. На ней был надет яркий зелёный непромокаемый плащ, но вся голова и мордочка была мокрой. Ник обнял её свободной лапой и почувствовал, как она дрожит. Желая успокоить её, он ласково лизнул её щёку. Но тут же забеспокоился сам, ощутив солёный вкус: мордочка Наоми была мокрой не от дождя, а от слёз.

— Ну-ка, ну-ка, перестань, — забормотал он. Конечно, он уже немного привык к тому, что «у него было написано на лбу, что цель его жизни — утешать плачущих девушек», но сейчас было всё по-другому. Это была Его Девушка, и значит, это была его вина, что она плачет.

— Ну, успокойся, Наоми, я же с тобой. Не плачь, расскажи всё дяде Нику, и он обязательно тебе поможет.

«Дядя Ник» — это было его шутливое прозвище, когда он так себя называл, она всегда смеялась. Даже сейчас на мгновение она перестала плакать и тихо фыркнула смехом. Но почти сразу поток слёз возобновился. Тогда Ник, крепко держа её под лапу, повёл её в кафе.

Посетителей там не было, весь зал был в их полном распоряжении. Лисы уселись за «свой» столик, и возле них мгновенно вырос официант.

…Даже чашки шоколада было не достаточно, чтобы лиса перестала плакать. Немного успокоилась она только после второй чашки.

— Ну, рассказывай, что случилось.

— Я не знаю, что мне делать, — прошептала она, пряча взгляд.

— Расскажи мне всё, и мы вместе решим, что тебе делать, — уверенно сказал он.

Она затравлено посмотрела на него, он успокаивающе улыбнулся и осторожно пожал её лапку.

— М-мой шеф… — пролепетала она и попыталась закрыть глаза лапками, но Ник взял её лапы в свои.

— Что «твой шеф»? — строго сказал он, и… вдруг он догадался.

Ник разжал лапы и очень медленно встал. Наоми в страхе посмотрела на него и не поверила своим глазам. Симпатичный, всегда готовый улыбнуться и пошутить лис исчез, вместо него ощетинил загривок, вздыбил хвост и оскалился всеми зубами совершенно незнакомый зверь, который, несмотря на цивилизованную одежду, явился словно из Дичайших Времён. И в глазах его как будто полыхал лесной пожар.

— Я убью его, — прорычал он. — Если он коснулся тебя хоть кончиком когтя — я убью его.

Ник со всех лап бросился вон из кафе. Наоми вскочила и закричала ему вслед:

— Ник! Погоди! Он ничего не сделал, он только…

Но лис уже скрылся из виду в пелене дождя. Лисица упала на стул и опять заплакала.

…Пока Ник добирался до здания мэрии, гнев его слегка поутих. Вместо того, чтобы сходу перегрызть Рустерфилду горло, он решил сначала выяснить, какого праха произошло на самом деле.

Благодаря тому, что он был в полицейской форме, и деловитому независимому выражению на морде, он спокойно вошёл в мэрию и дошёл до кабинета Шефа полиции. Ну, а там, чтобы пройти мимо охранника, ему пришлось пустить в ход свой главный козырь: медаль Лучшего полицейского, которую он носил в бумажнике как талисман.

…Шеф полиции, Максимилиан Рустерфилд, сидел за своим столом и читал какие-то документы. На звук открывшейся двери он поднял голову и посмотрел на вошедшего поверх очков.

— А-аа, офицер Уайлд! Проходите, присаживайтесь. С чем пожаловали?

Ник подошёл к нему совсем близко и уставился на него сверху вниз. Рустерфилд был совершенно спокоен.

— А я вообще-то убивать вас пришёл, — выпалил Уайлд.

Шеф полиции поморгал глядя на него и, даже не смутившись, спросил:

— Во как… А за что, я могу узнать?

— Вы посмели приставать к моей девушке.

— Хм… — он аккуратно снял очки и положил их в чехол. — Я хотел бы уточнить, как зовут эту девушку, и была ли на ней табличка, что она чья бы то ни было собственность?

— Мою девушку зовут Наоми Уоллес.

— А если у меня серьёзные намерения насчёт мисс Уоллес?

— Принуждение — это серьёзные намерения? Чем вы ей угрожали? Что уволите, если она не станет вашей любовницей?

— Не дерзите мне, юноша, — тихо прорычал Рустерфилд и встал, почти коснувшись носом носа Ника. — Я так понимаю, что, ничего толком не выяснив, вы сразу ринулись меня убивать. Ну, так я вас осведомлю. Я свободный самец, а она свободная самка. Она сама может решать, с кем ей быть и в каких отношениях. Я предложил ей выйти за меня замуж. Мисс Уоллес вместо того, чтобы броситься мне на шею, расплакалась и убежала. Самки иногда ведут себя крайне странно и нелогично. Но Наоми разумная девушка. Возможно, её немного смущает разница в возрасте. Ничего, она успокоится, подумает и примет верное решение.

— «Верное решение» — это брак с вами?

— Конечно. Я могу ей многое дать. Положение. Деньги, наконец. Красивые девушки любят красивые вещи. Я могу ей дать всё, что она захочет. А что можете ей дать вы, детектив Уайлд? Тем более, что о ваших, так сказать, серьёзных намерениях ей вообще ничего не известно. Вы же не предлагали ей лапу и сердце?

Ник мотнул головой: