Заблудший ангел

— Ну… — улыбнулся он. — Если небесные создания снова решат войти с нами в контакт посредством адамантов, я уверен, мы с этим справимся намного успешнее. В отличие от эпохи Джона Ди или Моисея наша цивилизация уже располагает научным языком, и мы сумеем более точно расшифровать их послания. Поэтому камни должны находиться в наших руках, а не в распоряжении тех, кто станет спекулировать ими и использовать общение с ангелами неизвестно в каких темных и корыстных целях.

— Выходит, вы поступаете так не ради веры и не ради стремления к власти?

— Нет, сеньора. Мы это делаем, чтобы выжить. Нам уже известно, что ангелы начинают беседу посредством адамантов и этой скрижали только тогда, когда хотят предупредить нас о серьезной опасности. И данный случай — не исключение. В этом я совершенно уверен.

69

Когда бронированный «кадиллак» президента Соединенных Штатов прибыл на стоянку у Белого дома, на небе светила огромная серая луна, окрашивая серебром главные монументы Национального Молла. Тень от мемориального обелиска Джорджа Вашингтона вытянулась, подобно остро заточенному копью, указывая на сады президентской резиденции. Кастлу это показалось дурным предзнаменованием. Он безостановочно мерил шагами Овальный кабинет, прикидывая, что ему делать, если люди Оуэна успели опередить его наблюдателей в Испании и завладели камнем, спровоцировавшим зафиксированное УНР излучение. Мог ли он доверять информации, полученной от директора Агентства национальной безопасности? И с кем вообще он мог посоветоваться, поклявшись, что не станет использовать сведения о проекте «Элиас»?

Никогда еще он не чувствовал себя таким одиноким, как в этот момент.

Кастл был твердо уверен в том, что ни вице-президент, ни любой другой член его команды не поймут, если он потратит хоть одну минуту своего драгоценного времени на удовлетворение того, что наверняка сочтут праздным любопытством. Но дело обстояло совсем иначе.

«По крайней мере, „Элиас“ действительно существует, — утешился он. И с бесконечной тоской продолжил свою мысль: — Папа попал в самую точку».

Он почти успел забыть об ужине, последовавшем за той далекой встречей с индейцами хопи в Капитолии Санта-Фе. Странно устроена наша память. Какая-то музыкальная нота, неуловимый запах или вкус способен вернуть человека к тем событиям, о которых он не вспоминал десятилетиями. На этот раз катализатором сработало слово. Точнее, имя собственное — Честер Артур. Последний раз его упомянули именно индейцы хопи. И хотя мелкие подробности не сохранились в его памяти, он прекрасно помнил основной сюжет беседы. Белый Медведь, толстый человек с хитрым кошачьим взглядом и лицом, изборожденным морщинами, — следствие жизни, исполненной необходимости принимать трудные решения, — вновь и вновь твердил, что в 1882 году Артур подписал указ, согласно которому предки вождя получали два с половиной миллиона акров земли в самом сердце штата Аризона, сегодня представляющие собой пресловутую резервацию. «Но это был дар, пропитанный ядом, — сетовал вождь. — До этого момента весь мир ополчился против моего племени: колонисты нас ненавидели, католические миссионеры силой старались обратить нас в свою веру. И обещание собственной земли, независимой и обширной, явилось для нас манной небесной». — «И где же скрывался в таком случае яд?» Кастл, пожав плечами, задал этот главный вопрос. Он знал, что президент Артур был отзывчив к положению этнических меньшинств и собирался переселить исконных уроженцев Америки из Нью-Мексико и Невады в некое место в центральных районах, вдали от нападок и грабежей колонистов. Но Белый Медведь категорически не желал с этим соглашаться.

Старому индейцу в день прибытия в Санта-Фе исполнилось восемьдесят пять лет, и перед смертью он жаждал поведать свою историю белому человеку, облеченному властью. Его выбор пал на Кастла.

— Знаете что, губернатор? — спросил он. — Меня умиляют усилия, прилагаемые политиками для защиты своего электората.

— Почему вы так говорите? Вам не понравился оказанный прием?

— Ну что вы, — улыбнулся тот. — Вовсе не из-за этого. Я просто подумал, что, если бы вы знали, что говорили наши предки о грядущей судьбе человечества, возможно, вы бы не стали столь сильно утруждаться, а проводили больше времени со своей семьей.

— Вы предлагаете мне выйти на пенсию? — пошутил губернатор.

— Нет. Я предлагаю вам подготовиться. Пророчества весьма недвусмысленны.

— Пророчества? Предсказания вашего народа? — Кастл попросил кофе. — И о чем они толкуют?

— Что мы находимся на финальном отрезке четвертого мира, губернатор. Мы сами или, возможно, наши дети будут свидетелями исчезновения этой цивилизации.

— Четвертый мир? Мне известен только этот…

Старик снисходительно улыбнулся:

— О двух первых, сэр, нам известно немного. Человек тогда еще не появился и не мог видеть извержения и катаклизмы земли, завершающие первый цикл нашей планеты. И к счастью, не страдал от оледенения второго круга. Но о третьем цикле мы узнали многое. Этот период мы уже пережили.

— Действительно?

— Третий мир был уничтожен гигантским наводнением.