Забракованные

— Детей моих не тронь! — прошипела она, зло комкая в пальцах ни в чем не повинную салфетку.

— И не собирался, — заверил Монтегрейн. — А о том, что между нами все кончено, сказал тебе ещё в прошлую встречу.

Элиза потупилась, помолчала. Заметила, что все ещё сжимает салфетку, вернула ее на стол и попыталась снова, на сей раз мягче — поняла, что перегнула палку.

— Но я ведь соскучилась. — Ласково провела пальчиками по его плечу. — Я не люблю своего мужа, ты не любишь свою жену… Все взрослые люди, все понимают, так почему бы нам? М-м-м? — Палец с острым ноготком добрался до его шеи.

Рэймер резко встал, загремев стулом. Слишком резко для его прежнего состояния.

Элиза удивленно моргнула.

— Тебе лучше?

— Мне хуже, когда меня держат за идиота, — ответил Монтегрейн. — Пойдем, я попрошу Лану показать тебе комнату, где ты проведешь эту ночь, и утром уберешься восвояси.

Женщина встала рывком, задела столешницу. Загремела посуда.

Элиза гневно уперла руки в бока.

— Лана, значит? Это она теперь греет твою постель? Поэтому ты меня отвергаешь? — И так и замерла статуей — немым укором, сверкая глазами и гордо вскинув острый подбородок.

Кто ее знает, какой реакции она ожидала в ответ на свою гневную тираду, но точно не того, что получила, — Рэймер рассмеялся. Упоминание горничной в его постели вызвало даже не смех — хохот.

Это, видимо, действительно, та самая карма — за грехи: его так и будут попрекать в связи с горничными до конца его дней.

Элиза растерялась, а Рэймер дернул за шнурок для вызова прислуги.

— Тебя проводят, — сказал на прощание. — И будь благоразумна, не шастай ночью по дому. Все комнаты на замках. Важные комнаты — на магической защите. Не оставляй своих детей сиротами.

И пока леди Форнье от возмущения ловила ртом воздух, вышел из столовой.

По-хорошему следовало бы пойти к себе, принять ванну и переодеться после долгого дня, а только потом беспокоить Амелию. Но Рэймер вовсе не был уверен, что оставшейся без присмотра Элизе не взбредет в голову наведаться к бывшей подруге первой.

А потому, поднявшись на второй этаж, он уверенно повернул в то крыло, где располагались комнаты Мэл.

Глава 36

3 дня после окончания войны с Аренором

Южный округ, Мирея

— Ну-с… ну и досталось вам, молодой человек, — пробормотал склонившийся над ним седовласый сутулый мужчина в настолько потрепанном и застиранном халате, что уже сложно было угадать его первоначальный цвет.

Был ли тот магом, Рэймер определить тоже не мог — он не видел магические ауры с тех пор, как очнулся после той атаки. Отключился прямо там, на поле боя. Одним богам известно, как, будучи мельче, ниже и легче него, Дрейдену удалось дотащить бесчувственное тело товарища до целителей.

Мужчина дотронулся ладонью с сухой шершавой кожей до его лба и хмыкнул. Затем поднял накрывающую пациента простыню, обнажив правую ногу.

— Вы местный целитель? — полюбопытствовал Монтегрейн.

Мужчина в халате продолжал пристально рассматривать его конечность, потом дотронулся до места ожога, накрытого толстой повязкой (отчего Рэймер втянул воздух сквозь крепко сжатые зубы), а затем принялся надавливать пальцами на кожу вокруг повязки.

— Больно?

— Нет.

— А тут?

— Нет.

— А тут?

— Д-да! — Чуть искры из глаз не посыпались.

— Хм, — хмыкнул мужчина, выпрямился, вернул простыню на место. — Меня зовут Седдик, — представился, убрав руки в карманы своего линялого необъятного халата, качнулся с пятки на носок. — Я не целитель. Я знахарь. — Рэймер удивленно приподнял брови. — Целителей с даром тут нет, только те, кто добрались с вами, но и они еще восстанавливают силы.

Монтегрейн расслабился. Это ерунда, что восстанавливают. Восстановят и подлатают. Чувствовал он себя отвратительно, но потерпеть сможет — не впервой.

— Сейчас вам нужно отдыхать, — продолжил Седдик. — Повязку менять пока рано. Сейчас Лиззи принесет вам микстуру. Выпейте. Она ужасно пахнет и на вкус еще хуже, но выпейте — станет легче.

— Выпью, — пообещал Монтегрейн.

Что угодно, лишь бы прекратить валяться тут овощем, полностью лишенным информации.

Все, что ему было известно, это то, что Роннер Третий и Эрик Первый подписали-таки мирный договор. А аренорские войска не пошли за мирейцами к границе. Большего местные не знали сами и поделиться сведениями с ним не могли. Раненых было слишком много, а лекарей недостаточно. В лазарете — как он понял, бывшем амбаре — постоянно царила суета, и людям было не до разговоров. А посетителей не пускали. Так что Рэймер не знал ни количества погибших, ни имен выживших.

Хорош главнокомандующий. Впрочем, главнокомандующим его так и не назначали.

— Седдик! — того окликнула белокурая девушка в таком же линялом, как халат старика-знахаря, фартуке поверх темного платья. — Зиден вернулся от лорда Бриверивза!

— Самое время, — проворчал Седдик себе под нос и бросил на Монтегрейна какой-то странный взгляд.

— Что? — не понял Рэймер.

Но старик уже на него не смотрел.

— Скажи, пусть идет сюда! — крикнул девушке. И уже, наконец, пациенту: — Зиден сейчас все объяснит. Он вас осматривал, прежде чем его вызвали к лорду Бриверивзу.