Зачем нужна эта кнопка? Автобиография пилота и вокалиста Iron Maiden

Мы были на вершине горы. Перестрелка закончилась и, как и во всем, что касалось этой сумасшедшей войны, кто мог знать, что случилось и кто победил? Ответ на оба вопроса: никто.

Наконец мы остановились в заснеженном лесу. Трасса изогнулась влево, вниз по крутому склону в направлении Сараево и линии фронта. Впереди стоял небольшой фургон на деревянных сваях, дым валил из дровяной печи. Поперек дороги висел одинокий провод телефонной линии, соединявший этот сарай с каким-то другим местом. Мы прибыли на контрольно-пропускной пункт боснийской армии Браво 1.

Перед фургоном были растянуты бельевые веревки. На них висели замерзшие простыни и шерстяные вещи. Я сошел с грузовика. Я не видел бронетранспортеров. А они, конечно же, должны были там быть.

Я постучался в дверь фургона. Внутри двое солдат, мужчина и женщина, грелись у печки. Я дал им промо-фотографии группы и попытался объяснить наше затруднительное положение. Совместное распитие виски помогло наладить контакт – скоро все мы мило улыбались – но это не дало мне никаких идей относительно того, что же нам делать дальше.

Внизу, в долине, Сараево был полностью скрыт густым белым облаком. Как внутреннее море, катилось оно между бортами долины. Весь этот пейзаж был под контролем сербов, за исключением места, на котором я стоял. По периметру горного бассейна были расставлены зенитные орудия, модифицированные для горизонтальной стрельбы. Они могли обстреливать город или, в данном случае, то место на горе, где я стоял.

Никто на самом деле не пытался высушить белье, которое висело на веревке. Это было прикрытие от снайперов. В Сараево было полно развевающейся на ветру дерьмовой одежды, скрывавшей повседневную деятельность, на случай, если сербскому снайперу не понравятся ваши дети.

Тишину нарушил звук работающего двигателя. Из-за угла выехал потрепанный «Фольксваген Гольф». Он подъехал и выпустил своих пассажиров. Они попрощались друг с другом, а машина умчалась прочь.

Вскоре после этого аналогичным образом прибыл хлебный фургон, доставив одну буханку людям в фургоне. Водитель немного говорил по-немецки и, слегка помогая себе языком жестов, что действительно сослужило хорошую службу, он с гордостью показал нам пулевое отверстие в ветровом стекле своей машины, аккурат там, где должна была находиться его голова.

– Он пытался меня поиметь! Ну уж нет! – увещевал пекаря. Мне вспомнилась старинная песенка, повествовавшая о приключениях пекаря, мясника и мастера подсвечников. Последних двоих поблизости не наблюдалось, но согревающие лучи солнца осветили местного снайпера, который выпорхнул из-за деревьев, с матрасом, притороченным к стене и чем-то, похожим на охотничье ружье с приделанным к нему телескопическим прицелом.

Это было единственное оружие, которое я увидел после АК-47 у подножия горы. Оказалось, что местным жителям не хватало оружия – поэтому людям приходилось ждать, пока кто-нибудь погибнет или будет ранен, после чего его оружие передавалось кому-то другому. Но на самом деле все было не так плохо: у нашей команды в фургоне имелся топор, который использовался для рубки дров, а у мужчины была ручная граната в кармане пояса.

Солнце взошло в 8.30. Туман превратился в легкую дымку, и в долине внизу начали, как длинный ломтик бекона, проступать очертания города. Мы пробыли там два часа. Мы также не были видны для тех, кто, возможно, держал под прицелом дорожку, которая спускалась в город.

Это были хорошие новости. Плохая новость заключалась в том, что наши вожделенные бронемашины были остановлены у подножия горы. Местный боснийский командир обнаружил в одной из них съемочную группу «Эн-Би-Си» и пришел в бешенство. И нам пришлось самим спускаться с горы под прицелом сербских снайперов. Точно никто не станет стрелять в идиота? Этот идиот молил Бога, чтобы его сумели отличить от нормальных людей.

Мы завернули за угол и поехали по односторонней дороге. Когда я посмотрел вниз, то увидел останки различных транспортных средств, которые были сбиты с дороги выстрелами из орудий. У меня закололо в затылке.

Вскоре нам пришлось остановиться, и при самых странных обстоятельствах. Навстречу нам, вверх по дороге, двигался грузовик службы доставки компании «Кока-Кола».

У Гэри Ларсона есть карикатура, изображающая двух оленей, разговаривающих в лесу. У одного из них на груди мишень. Подпись гласит: «Ну и не повезло же тебе с родинкой, Хэл». Остановившись на открытом пространстве, чтобы пропустить грузовик, я чувствовал себя точь-в-точь как та зверушка с картинки.

Грузовик «Кока-Колы» уехал, и мы спустились к подножию горы, где нас наконец-то встретили выкрашенные в белый цвет бронетранспортеры. Я познакомился с преисполненным энтузиазма майором Мартином, и мы распрощались с нашим желтым мультяшным грузовичком. Концерт должен был состояться в тот же день, так что дальнейшей повесткой дня были сон, обед, пресс-конференция и саундчек. Но сперва мы въехали в разрушенный город.