Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен

Их биографии лучше вообще не приобщать к процессу воспитания, иначе в неловкую ситуацию попадает не столько даже учитель, сколько вся педагогическая затея «воспитывать учеников на высоких примерах литературных образцов». И никакие жалкие рассуждения вроде того, что «гению все позволено» не спасают. Это замшелые благоглупости времен романтизма. Во-первых, гению, как и всем остальным людям, от которых гений ничем в плане нравственном принципиально не отличается, далеко не все позволено; подлость, малодушие и эгоизм не украшают никого, и меньше всего гения. А во вторых, попытки развести гений и пороки, чудесным образом вывести гениальность за рамки морали и нравственности – это варварская педагогическая диверсия, направленная на разрушение личности.

Что это как не очередная попытка развести истину, добро и красоту? Разорвать целостность, которая только и воспитывает личность?

Если допустить, что это в принципе возможно, то литературу лучше вообще не преподавать.

Однако русской литературе повезло: великие и ключевые для нашей литературы гении Пушкин, Лермонтов, Л. Толстой, Чехов были и великими людьми, личностями. Их произведения вполне уместно рассматривать в контексте их биографий – воздействие на умы и души учеников только усиливается.

Возвратимся, однако, к текстам. Разумеется, совсем уж без «положительно прекрасных примеров» семьи в русской литературе не обойтись – одна «Капитанская дочка» чего стоит, не говоря уже о великом семейном романе «Война и мир». Тем не менее даже эти выдающиеся творения воспринимаются, скорее, как исключения, нежели в качестве правила.

Что же получается: перечисленные нами шедевры несут потенциал разрушения? Ведь любовь, посланная как испытание каждому герою, роковым образом не трансформируется в семейные отношения.

Может, упомянутые произведения с их «героями времени», способными мыслить, страдать и любить, но не способными к простому человеческому счастью, стоит вообще исключить из школьной программы от греха подальше? Собрать все умные книги бы, сгрести в кучу все их противоречивые достоинства (или блестящие недостатки, кому как нравится) – и запретить?

3. Искусство мышления как способ стать счастливым

С умной литературой надо уметь обращаться по-умному.

Постараемся понять, что «проблемные» в семейном плане шедевры стоят на страже культуры, личности – и, как ни парадоксально, семьи. Да-да, «Онегин» как роман в стихах в целом и Онегин как герой – это лучшая профилактика отношений, без которых счастливая семья в принципе невозможна.

Чем сложнее и качественнее литература, тем эффективнее работает она на укрепление семьи.

И напротив: чем примитивнее литература, чем более она иллюстративна, дидактична и поучительна, тем менее воздействует она на внутренний мир читателей – следовательно, «правильная» (одномерная) литература скорее вредит семье, нежели ее укрепляет. Пример хорошего, крепкого семьянина Каренина весьма показателен в этом смысле.

Связь литературы и семьи не является прямой и непосредственной, она строится не по законам формальной логики, ибо находится она вне плоскости двух– или трехходовой логики. Вы даете пример для подражания – учащиеся учатся на этом примере, усваивая образец без рассуждений. «Делай, как я сказал!» – это из области идеологии, агитации и пропаганды. «Образец для подражания» как форма общения с народом тоже необходима, но сила «золотой» литературы в другом, не стоит ставить ее в один ряд с агитками Бедного Демьяна: так ни семьи, ни государства, ни личности не построишь. Почему?

Литература – полигон для отработки навыков мышления, что со временем ведет к потребности в «умных чувствах» – к культу отношений, где умные (глубокие) чувства становятся роскошью человеческого общения.

А роскошь человеческого общения непременно ведет к культу личности, а затем и семьи.

Вернемся к упомянутым нами героям русской литературы.

Онегин стал ключевым для русской литературы героем из-за одной фразы, которая ярко высветила секрет его жизнетворчества: «Я думал: вольность и покой – замена счастью. Боже мой! Как я ошибся, как наказан!»

Курс на счастье, которое непременно включает в себя любовь, свободу, семью, истину – вот образ мыслей Онегина.

Еще раз: курс на счастье! Не на успех, благополучие, вольность и покой, хотя все это также важно и также входит в состав счастья.

Учащиеся ориентируются не на образцы для подражания (в качестве образцов для подражания яркая личность часто выглядит сомнительным примером), а достраивают (с помощью воображения и мышления), оптимизируют информационные поведенческие модели противоречивых, неоднозначных героев до идеальных – до счастья.

Это возможно только с помощью умения правильно мыслить.

На уровне Онегина можно ошибаться; но избежать роковых мировоззренческих ошибок можно только на уровне Онегина.