Загадка Ватикана

— Поняв, что переводимое им “Житие” — это не тот документ, который когда-то был отмечен клеймом позора, он решил, что поляки обнаружили эту рукопись и увезли. Поэтому он и отправился в Краков. И это стоило ему жизни. Коммунисты решили, что он агент “Интеллидженс Сервис” и что он раскрыл заговор. Надо было, чтобы он исчез.

— Это ужасное недоразумение,— заметил Мореше.— Но, дорогой Адриан, загадка остается: что же случилось с подлинным “Житием святого Сильвестра”, которое в Средние века было отмечено числом Зверя?

— Вот здесь я должен напомнить вам о персонаже, о котором вы, кажется, все забыли,— сказал Сальва.— Я имею в виду каноника Тортелли. Помните, какие он испускал истошные вопли, когда мы приступили к переводу “Жития”? Это было просто смешно. Мне с самого начала бросилось в глаза, что свое возмущение он выказывал в явно преувеличенной форме. И я сразу заподозрил, что он пытается от нас что-то скрыть, навести нас на ложный след. А ведь он одним из первых узнал о находке, поскольку присутствовал в зале Льва XIII, когда я попросил вас открыть папку В-83276.

— Действительно, он был там,— подтвердил нунций.— Он поспешил тогда предупредить кардинала Бонино.

— На самом деле, выяснив, где находится папка, Тортелли отправился туда, как только вы вышли, чтобы встретиться со мной в клубе “Agnus Dei”. Он был убежден, что речь идет о подлинной рукописи. В папке обозначенной как “Scala Coeli” Иоанна Гоби было два текста: известное нам “Житие” и еще один.

— “Scala”,— сказал Мореше.

— А вот и нет,— возразил Сальва.— Я проверил. Папка В-83276 и сегодня стоит на своем месте, но в ней больше нет ни одной рукописи. “Житие святого Сильвестра” в наших руках. Что же касается предполагаемой “Scala Coeli”, то она исчезла. А исчезла она потому, что ее унес Тортелли.

— Зачем? — спросил Караколли.

— Потому что это было не произведение Иоанна Гоби, а именно то, которое мы приняли за “Базофон 666”. Понимаете? Когда советские агенты решили поместить свое “Житие Сильвестра” в одну из папок, к которой бы никто, кроме них, не имел доступа, они избрали В-83276, где уже находилась одна рукопись. По чистой случайности? Очевидно, нет! Им было известно, что там находится документ, который мы называем шестьсот шестьдесят шестым, и по весьма простой причине: они сами же его туда поместили.

— Подлинного “Базофона”? Спрятали эти люди? Да вы шутите! — воскликнул нунций.

— Нас убедили, что речь идет о подлиннике,— ответил Сальва.— Надпись “Баз. 666” в картотеке, которую я обнаружил, была внесена туда ими, но не для того, чтобы обмануть нас, а потому, что речь шла о коде, позволявшем советским агентам обнаружить местоположение папки, а следовательно, и списка. Я первый и попался на эту удочку. Но по крайней мере, эта моя ошибка позволила нам заполучить “Житие”. Что же касается каноника Тортелли, также обманутого, то он унес с собой документ, обозначенный числом “666”, но который, вне всякого сомнения представлял собой “Житие” какого-то самого заурядного святого, также содержащее некую криптограмму.

— И следовательно,— заключил нунций тоном человека, потерпевшего поражение,— никакого подлинного “Базофона” не сохранилось. Рукопись была сожжена в одиннадцатом веке на костре, как и все другие!

— Мне жаль вас разочаровывать...— сказал Сальва.— Мы были мистифицированы своим желанием обнаружить это уникальное произведение. Единственное существующее “Житие святого Сильвестра” — это то, которое находилось в Краковской библиотеке и которым воспользовался фальсификатор для передачи списка советским агентам. А в нем только первые главы принадлежат одиннадцатому веку!

В тот вечер клуб “Agnus Dei” был пуст. Только наши друзья собрались в нем, утопая в знаменитых креслах, где столько высокопреосвященств дремали в течение трех столетий. Комиссар Папини, на своем подобострастном жаргоне сообщил им, что американские агенты арестовали трех поляков и одного болгарина, которые действительно готовились совершить покушение на жизнь папы и римского раввина. Они собирались подложить мину большой разрушительной силы в одну из ваз в парке виллы Аричча, под самыми окнами зала, в котором должны были собраться гости князя Ринальди да Понте. Таким образом, заговор был раскрыт. Список, расшифрованный коммандером Бэтемом, был передан Иоанну Павлу II. Адриан Сальва мог теперь в свое удовольствие смаковать “Фернет-Бранка” и с наслаждением затягиваться едким дымом своих “Чилиос”.

— Одно меня сбивает с толку,— сказал Мореше.— Зачем было советским агентам прятать список в одной из папок Ватикана? Не проще ли было бы хранить его, ну, предположим, в банковском сейфе?

— Я вижу,— сказал Сальва,— ты понятия не имеешь о том, что восточным коммунистам свойственна особая ментальность. Объясните ему, дорогой Сирил.

Коммандер Бэтем вынул изо рта трубку и, не обращая внимания на свой стакан, который к его досадному изумлению ему наполнили как бы по обязанности, охотно начал рассказывать: