Загадочная жизнь мисс Айви

Она чувствовала себя живой только по выходным, когда виделась с Гидеоном. Все будто преображалось – от пейзажей до ощущений. Слизанное с вилки растаявшее масло, лопающиеся под ногами виноградинки, похожие на темно-красные икринки, – все это вызывало бурю диких необузданных эмоций. Впервые Айви увидела, как давят виноград, на одном из загородных винных туров. С апреля по май она объездила множество виноделен, перепробовала разные сорта, узнала об этапах разлива и даже приобрела несколько бутылок. Иногда они ездили вдвоем с Гидеоном, иногда к ним присоединялись Том с Мэрибет. Так проходили их выходные: в темных подвалах, пропитанных терпким запахом вина, стены которых сотрясал звонкий смех посетителей. На всякий случай Гидеон крепко держал Айви за руку и постоянно улыбался, обнажая свой кривой зуб. В такие моменты от переизбытка чувств она кусала его за щеку, которая на вкус была как соль и мыло.

Потом начались клубы: яхт-клуб, теннисный, Алгонкинский, университетский. Том состоял во всех возможных ассоциациях и часто таскал их всех поиграть в сквош или теннис. В полдень подавали напитки. Как-то в очереди в буфет Айви во всех подробностях рассказала Андреа о помпезности этих мест: на стенах портреты коккер-спаниелей в золотых рамах, под защитным стеклом лежат старинные документаы, на страже у винтовой лестницы стоят рыцари в латах с латинскими крестами. При общении со старинными аристократическими семьями, которые ставили традиции превыше всего остального, она чувствовала дискомфорт и неловкость. Том Кросс мог запросто рассмеяться над собственной претенциозностью, но Айви так не могла, поскольку просто не видела разницы между традициями и напыщенностью. Рассмеяться не к месту значило бы признаться в собственной неадекватности.

Однако Айви предстояло испытать еще немало нового. В последнюю субботу мая вся четверка поехала в Нью-Хэмпшир на лошадиное ранчо, которым владела тетя Мэрибет. Айви словно летала: она действительно полетела через препятствие, изо всех вцепившись в поводья гнедой кобылы. Время замедлилось – только перед глазами мелькал хвостик Мэрибет. Том и Гидеон аплодировали где-то вдалеке. Запах травы, щебетание птиц и собственная униформа оставили у Айви неизгладимое впечатление.

– Отличный выдался день, – сказала она Гидеону, когда они готовились ко сну.

– Ты такая смелая! Не испугалась прыгнуть через тот забор, ни секунды не сомневалась. Никогда не видел ничего подобного.

– У нас же все серьезно, да? – вдруг выпалила Айви.

– Конечно. Прости, ты хочешь поговорить?

– Разговоры для неудачников.

Айви села ему на колени. Вместо линз он надел очки с черной оправой; когда она сняла их, то увидела отметины от упоров, напоминающие следы крошечных ножек. Ее сердце до отказа наполнилось любовью и едва ли не лопнуло от переизбытка чувств.

Он взялся за локон ее волос, и пропустил их сквозь пальцы.

– Я в душ.

Айви слушала звуки льющейся воды. Все тело болело от верховой езды, но мысли в голове не давали покоя. Со Дня святого Валентина они переспали одиннадцать раз. Она всегда была совершенно трезвой и отдавала отчет своим действиям, а после всегда интересовалась, понравился ли ему секс. При желании она даже могла посчитать общее количество поцелуев, поскольку в большинстве случаев была их инициатором. Гидеон почти не показывал свою любовь к ней на публике, но по личному опыту она знала, что мужчины такого типа обычно компенсируют свое стеснение развратом в постели. Тем не менее он был удивительно сдержан. Иногда, как сегодня, когда он скрещивал руки и невозмутимо поджимал губы, Айви ни на секунду не сомневалась, что он хотел ее, но в то же время почему-то всячески пытался подавить в себе это желание. Когда же ей окончательно овладевала похоть, она думала, будто у Гидеона были настолько изощренные вкусы и он попросту боялся потерять самообладание. Его почтительность, вежливость, благопристойность – черты, так полюбившиеся Айви, – теперь мешали ей узнать его ближе.

Она подошла к окну и открыла его. Кожу окутал приятный холодок. Небо озарила толстая бледно-оранжевая Луна, похожая на большой шарик для пинг-понга, висящий между шпилями. На этой улице было намного тише, чем там, где она жила. Тут стояла полная тишина: слышался только шорох шин и шелест листьев. Айви могла представить, что находится где угодно – в большом городе или в деревне. Ей захотелось покурить, выпить, что-нибудь сломать или на кого-то накричать.

Вытирая волосы полотенцем, вернулся Гидеон. Он был в своей любимой пижаме бледно-синего цвета с инициалами, вышитыми белыми нитками на нагрудном кармане. Поначалу Айви безжалостно дразнила его за этот наряд, а он лишь застенчиво пытался объяснить, что эта пижама очень комфортная. А еще это был рождественский подарок от Кюффи, бабушки по линии Уитакеров. У Сильвии была такая же.

– Все в порядке?

Айви улыбнулась:

– Я очень устала. Давай ляжем.

Она забралась в постель. Вскоре Гидеон уснул, но она еще долго не сомкнула глаз.

Глава 10

– Оплата не проходит, – сказал кассир.