Загадочная жизнь мисс Айви

Что-то в его тоне заставило Айви навострить уши. Он никогда не рассказывал об этих людях, но они явно имели для него большое значение. Каждое новое имя из круга общения Гидеона играло роль своеобразного ключа, открывавшего очередную дверь в длинном коридоре его загадочной души; ей же отводилась только пара самых ближних комнат. Она думала, что за шесть недель, прошедшие с момента, как они официально объявили себя парой, в их отношениях станет больше уверенности и стабильности, однако все оказалось ровно наоборот. Они не только не достигли того уровня близости, о котором так громко заявили, но даже несколько отдалились друг от друга, поскольку чувствовали, что должны проявлять друг к другу больше нежности. Например, на прошлой неделе Айви рискнула назвать Гидеона медвежонком, но тут же заметила проступившую у него на лице неприязнь. «Д-да?» – выдавил он. Им обоим стало стыдно, поэтому пришлось отбросить эту идею и обратиться к нему как обычно. При Томе, Мэрибет или Андреа демонстрировать свою любовь было куда легче: любое недопонимание можно было свести на нет с помощью шутки. Наедине же они не могли избавиться от чувства неловкости и чувствовали себя так, будто бы играли в спектакле и старались напомнить друг другу строчки – и это при том, что тексты у них были разные.

Оказавшись у Дейва Финли, Айви обрадовалась, что не зря потратила кучу денег, хотя всего час назад ненавидела себя и за дорогую укладку, и за новое платье с высоким кружевным воротником, придававшее ей вид чьей-нибудь благопристойной жены. Слава богу, она догадалась последовать примеру Гидеона, который зашел за ней в нежно-голубом льняном пиджаке. Пастельные цвета оттеняли его восхитительные волосы: они начинали отливать светло-ореховым.

По дороге Гидеон вкратце рассказал Айви о хозяине вечеринки. Дейв долгое время был его наставником и партнером в крупнейшей венчурной фирме Бостона; его жена Лиана работала адвокатом по правам человека, а потом стала меценаткой; они воспитывают пятилетнюю дочь Коко. Услышав о возрасте ребенка, Айви представила Дейва крепким сорокалетним мужчиной с хитрым взглядом и темной щетиной на подбородке. Но встретить их вышел бодрый седоволосый джентльмен, – в своих догадках она ошиблась лет на двадцать. Дейв был в джинсах, полосатых эспадрильях и махровой спортивной рубашке. Он единственный был одет так просто – это был один из способов демонстрации власти. Его загорелое лицо, которое с легкостью можно было бы встретить на странице лодочного каталога или в рекламе дома престарелых во Флориде, покрывали многочисленные мимические морщины.

– Шикарно выглядишь, моя дорогая, – похвалил он Айви, с восхищением глядя на нее яркими голубыми глазами, и пожал ей руку. Когда он подался вперед, девушке в нос ударил запах алкоголя и какого-то лекарства. Всего за несколько минут он выудил у нее и возраст, и образование, и место работы, – при этом в его тоне не было и намека на претенциозность или любопытство.

– Преподавание – дело благородное, – заключил Дейв, обнажая сияющие белые зубы. – Еще бы платили сполна и не нагружали переработками. В прошлом месяце я был в Корее. Учителей там приравнивают к божествам. Родители учеников заваливают их подарками: электроникой, путевками на отдых, а иногда и просто деньгами. А еще их просят стать крестными родителями и провести крестины. Никаких срочных контрактов! ведь там так мало квалифицированных специалистов. Самые лучшие могут работать в любой школе, где только захотят. У нас же учителя живут как церковные мыши, пытаясь наскрести на существование за счет подачек от государства и переписывания чужих научных работ.

– Наверное, вы правы, – согласилась Айви. Видимо, ему показалось, будто она метит в ученые. – Первоклассники иногда пытаются подкупить меня печеньем…

Дейв не отреагировал на шутку.

– К тому же, – продолжал он, – у нас очень много глупых учителей. Например, в Юте студентам говорят, что теорию эволюции создал дьявол, чтобы дискредитировать Иисуса. Да даже взгляните, в каком состоянии пребывают точные науки! То ли дело в других странах. Позор, позор. По-другому и не скажешь.

– Ну, нельзя же всех под одну…

– Конечно, нельзя. Как я сказал, это дело благородное. У тебя золотое сердце, моя девочка. Я прямо вижу, как неустанно оно бьется. – Дейв окинул взглядом лужайку. – Где же Лиана?

Айви с трудом верила, что Дейву удастся разглядеть жену среди толпы гостей в изысканных блейзерах и летних платьях, переходивших друг к другу словно бабочки, поочередно опыляющие каждый цветок в саду. Вокруг них крутилась прислуга в строгих черных жилетах и белых перчатках, разносившая подносы с канапе и холодными напитками.

– А, вот же она!

Дейв окликнул высокую азиатку, стоявшую на втором этаже с ребенком на руках.

Боже мой, подумала Айви.