Загадочная жизнь мисс Айви

– Какой красивый у вас дом! – отметила Нань с заметным акцентом, разглядывая люстру, с которой блестящим водопадом свисали кристаллы, потолочный плинтус с орнаментом из королевских французских лилий и голову греческой статуи, украшавшую секретер. Своему мужу она сказала по-китайски: «Посмотри только на их потолки! Нам нужно что-то срочно сделать с нашими».

– Сколько вы здесь уже живете? – поинтересовался Шэнь.

– Хороший вопрос… – задумалась Поппи. – Мы переехали сюда почти четыре года назад, правда, Тед?

– Да, все верно.

– Сколько все стоит? – спросила Нань.

Поппи моргнула.

– Дом? Аренда обходится примерно в четыре тысячи. – Она хихикнула в сторону Теда. – Вполне приемлемая цена.

– Мы продали дом в Андовере, – сказал Тед Шэню. Судя по всему, он не мог долго смотреть на Нань, поэтому лишь застенчиво улыбнулся и кивнул ей, после чего снова повернулся к отцу Айви. – Он стал слишком большим после отъезда детей. Хотелось жить в черте города. К тому же аренда не сковывает по рукам и ногам. Можно всегда перебраться в другое место.

– Как бездомные, – фыркнула Мэйфэн на китайском. Открыв для себя реалити-шоу, она заметно преуспела в английском. Ее взгляд неустанно блуждал по гостиной.

– Айви, не устроить ли твоей семье экскурсию по дому? – предложила Поппи.

– Да, – громко вмешалась Мэйфэн, опираясь на трость. Айви поднялась следом, чувствуя, как ее начинает переполнять отчаяние.

Поппи водила гостей и Гидеона из комнаты в комнату. Тед предпочел остаться на диване рядом с Остином. Зоркий глаз Нань подмечал все детали – две скромные, но хорошо обставленные спальни, угловая библиотека, темный кабинет с красновато-коричневыми шторами – и она, одобрительно хмыкая, то и дело спрашивала, показывая пальцем на стол или лампу: «Старое?», «Настоящее?». Поппи принималась во всех подробностях расписывать историю каждой вещи, а Айви и Шэнь переводили.

– Ну и рухлядь, – проворчала Мэйфэн по-китайски. – Это все фальшивка. Снаружи красиво, а внутри – хлам.

Она отколупнула кусок штукатурки от стены и понюхала его:

– Старье!

Айви шикнула, жалея, что бабушка не осталась в Кларксвилле. Поппи то и дело взволнованно косилась в их сторону, но не поворачивала головы.

Айви вымученно улыбнулась.

– Бабушка говорит, ей нравится… цвет стен.

– Это «шервудский зеленый», – просияла Поппи. – Могу записать номер оттенка. Когда мы только въехали, то сразу отправились за краской…

Что-то внутри Айви будто бы было приковано к каждому движению Поппи. Стоило матери Гидеона скептически поднять бровь, сердце девушки тут же екало; если ее глаза делались круглыми от восторга, Айви с облегчением выдыхала. Она приходила в ужас, если Поппи что-то смущало или беспокоило, и всеми силами пыталась привести ее в прежнее расположение духа. Когда Нань или Мэйфэн слишком долго говорили по-китайски, она с милой улыбкой набрасывалась на них, вынуждая перейти на английский. К тому времени, когда они вернулись в гостиную, Айви вымоталась так, будто целый урок усмиряла орду буйных невоспитанных первоклашек. Она мечтала спрятаться в ванной, но боялась, не случилось бы чего в ее отсутствие.

Обстановка стала чуть менее напряженной, когда гости переключились на фрукты и сыр. Остин с такой скоростью уплетал один кусок за другим, что вскоре тарелка почти опустела. Он потянулся за последним кубиком сыра, но Мэйфэн предупредительно стукнула его по руке концом своей трости.

– В холодильнике есть еще. Не стесняйтесь! Угощайтесь, пожалуйста! – воскликнула Поппи и умчалась на кухню.

Айви наградила бабушку испепеляющим взглядом, на который та лаконично ответила:

– Врач сказал, у него высокой холестерин. Никакой жирной пищи.

– Мы дружили в средней школе, – рассказывал Гидеон Шэню, который сидел рядом с ним на диване, держа на коленях сжатые в кулаки руки. – Потом Айви учила мою двоюродную сестру. Сильвия, моя сестра, как-то встретила ее на улице, и так все и закрутилось.

– Мальчики, у которых есть сестры, – ответил Шэнь, – знают, как обращаться с женщинами. Взять моего сына – у него добрейшее сердце.

Он похлопал Остина по колену и принялся рассказывать, как тот повсюду таскался за сестрой и даже плакал, когда в больших магазинах ему приходилось идти в мужской туалет с отцом, а не в женский с Айви.

Поппи вернулась с горой сыра втрое больше предыдущей и поставила ее прямо перед Остином.

– Угощайся, мой хороший, – она растроганно улыбнулась, а Остин покраснел до корней волос.

– История любви Айви и Гидеона такая романтичная, – сказала Поппи Нань, усевшись на место. – Я, конечно, была удивлена, что у них все так быстро случилось. Но раз они дружили со школы, видно, между ними образовалась некая связь, которой не бывает с тем, кого знаешь недавно.

– По-китайски это называется минъюнь… – Нань посмотрела на мужа.

– Судьба, – добавил Шэнь. – Моя жена имеет в виду, что судьбы Айви и Гидеона связаны. Им было предначертано быть вместе. Помню, как забирал ее как-то от вас, когда мы еще жили в Массачусетсе.