Заговоры: Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

При отсутствіи какой черты заговоръ перестаетъ быть заговоромъ? Оба отмченныя выше опредленія подчеркиваютъ прежде всего, что заговоръ есть выраженное словами пожеланіе. Крушевскій на этомъ построилъ свое опредленіе, a Зелинскій подтвердилъ, что „въ заговор мы всегда находимъ желаніе, съ цлью достигнуть котораго и произносится заговоръ“¹). Дйствительно ли это такъ? Посл того, что мы видли въ морфологическомъ обзор, никакъ нельзя согласиться съ подобнымъ утвержденіемъ. Тамъ мы видли заговоры, не имющіе и слда пожеланія. Тамъ же мы видли, какъ тсно переплетаются другъ съ другомъ различные виды заговоровъ, и какъ близко они подходятъ къ другимъ родамъ словеснаго творчества. Если въ заклинаніи видно пожеланіе, то въ священной магической записи оно уже совсмъ не обязательно. А между этими видами заговора граница совершенно неустановима. Въ абракадабрахъ же, часто также совершенно неотдлимыхъ отъ священныхъ записокъ, о пожеланіи нтъ и помину. Вполн могутъ обходиться безъ пожеланія діалогическіе заговоры. Что же касается эпическихъ, то пожеланіе въ конц ихъ также часто отсутствуетъ. Утвержденіе, что такое отсутствіе пожеланія является результатомъ недоговоренности формулы, совершенно произвольно. Такъ же произвольно и утвержденіе, что яко бы не договоренное пожеланіе должно было бы высказаться непремнно въ форм сравненія наличнаго случая съ описаннымъ въ эпической части. Правда, такіе случаи бываютъ. Но бываютъ и какъ разъ обратные. Органически развившаяся формула заговора можетъ не заключать въ себ не только сравненія, но и простого пожеланія. Если же въ отдльныхъ случаяхъ она оказывается снабженной пожеланіемъ въ какой бы то ни было форм, то происходитъ это подъ вліяніемъ аналогіи съ другими заговорами. Мерзебургскій мотивъ, какъ увидимъ, какъ разъ представляетъ такой случай. Такимъ образомъ, оказывается, что пожеланіе не есть такой необходимый признакъ, на которомъ можно было бы строить опредленіе понятія заговора. Поэтому оба опредленія, какъ

101

построенныя на признак не характерномъ, приходится отбросить. Мнніе же, что „въ заговор мы всегда находимъ… сравненіе (отсутствіе же его такъ или иначе объяснимо) и словесное изображеніе этого сравненія“¹), еще боле ошибочно. Конечно, при желаніи можно все объяснить. Вопросъ лишь въ томъ, на чемъ будетъ основываться объясненіе. Если только на аналогіи, какъ это до сихъ поръ длалось, то оно ровно ничего не значитъ. Однако подчеркнутыя въ обоихъ опредленіяхъ черты — пожеланіе и сравненіе — на самомъ дл оказываются признаками, наиболе распространенными сравнительно съ другими. Насколько я убедился при изслдованіи заговоровъ, въ заговорныхъ формулахъ, дйствительно, не найдется признака боле общаго. Различные виды заговора такъ разнообразны и вмст съ тмъ такъ переплетены другъ съ другомъ, что, съ одной стороны, нтъ возможности въ пестрой масс формулъ отыскать общую для нихъ всхъ черту, а, съ другой — нтъ основанія, выбравши только наиболе распространенный признакъ, выкинуть за бортъ вс не отвчающія ему формулы. „Отче Нашъ“, прочитанное наоборотъ, представляетъ изъ себя заговоръ. Имемъ ли мы право вычеркивать его изъ числа заговоровъ на томъ лишь основаніи что въ получающейся тарабарщин нтъ ни пожеланія, ни сравненія? Поэтому-то, мн кажется, строить общее понятіе заговора на основаніи заговорныхъ формулъ нельзя. Единственная характерная для всхъ безъ исключенія заговоровъ черта лежитъ какъ разъ вн самыхъ формулъ. Она заключается въ психологіи тхъ лицъ, которыя практикуютъ заговоры. На самомъ дле, какова бы ни была формула заговора, она всегда сопровождается врой въ ея цлесообразность u достаточность для достиженія желаннаго результата, если вс требующіяся условія точно соблюдены. Возможность неподчиненія такой формуле со стороны чьей бы то ни было воли или законовъ природы отрицается. Если ожидаемаго результата не послдовало, то это отнюдь не значитъ, что заговору можно противиться. Причина неудачи всегда заключается въ чемъ-нибудь другомъ: либо время выбрано неудачно для его совершенія (въ

102