Заговоры: Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

очень мало практическихъ результатовъ, тмъ боле, что дленіе это чисто искусственное, и принципъ его лежитъ за формулами, и не въ самыхъ формулахъ. Чувствуется потребность въ боле детальной классификаціи. Особенно настоятельно она сказывается у собирателей заговоровъ. Поэтому-то въ сред ихъ самымъ ходомъ дла выработались извстные пріемы дленія матеріала. Первый собиратель заговоровъ, Сахаровъ, обошелся безъ классификаціи. Иващенко собранный имъ матеріалъ, разбиваетъ на дв группы. Въ одной помщаетъ „шептанія-примовленія или наговоры“, въ которыхъ на человка призывается добро или зло. Въ другой — „замовленя или заклинанія“, заговоры, направленные противъ постигшихъ человка болзней и неблагопріятныхъ случаевъ въ жизни. Этотъ отдлъ онъ раздляетъ на 3 группы: а) противъ болзней отъ неизвстной причины или предполагаемой, б) противъ болзней, причина которыхъ извстна, в) противъ неблагопріятныхъ случаевъ въ жизни. Такимъ образомъ, это та же самая классификація, что и у Помяловскаго, только въ одной своей части проведенная боле детально. Скопленіе множества врачебныхъ заговоровъ естественнымъ образомъ вызвало у собирателей классификацію по болзнямъ, къ какимъ заговоръ примняется. Эта классификація и является самой распространенной въ крупныхъ сборникахъ. Заговоры, не имющіе отношенія къ болзнямъ, при этомъ длятся также по цлямъ, съ какими примняются. Такъ составлены сборники Майкова, Ефименко, Романова.

Вс подобныя классификаціи не научны, потому что совершенно игнорируютъ характеръ того матеріала, съ которымъ имютъ дло. Единственно, кто изъ русскихъ ученыхъ попытался внести научную классификацію, основанную на различіи самыхъ формулъ, это — Браунъ. Группировка его такова: 1) первоначальные тексты молитвъ, обращенныхъ въ заговоры, 2) заговоры книжнаго происхожденія; они распадаются на группы: а) изреченія изъ св. писанія, в) наборъ словъ или точне — членораздльныхъ звуковъ безъ значенія; 3) заговоры народные¹). Зелинскій,

105

коснувшись вопроса о классификаціи, заявилъ, что длить заговоры по ихъ форм нтъ никакого основанія. Такой взглядъ у него выработался подъ вліяніемъ ошибочнаго мннія, что „вс заговоры восходятъ къ той основной формул, которая установлена Потебней“. Всякая группировка, по его мннію, должна быть боле или мене искусственной, а лучшая изъ существующихъ принадлежитъ Майкову¹). Ветуховъ въ своемъ сборник ршаетъ вести классификацію по названіямъ болзней, „а въ этихъ крупныхъ отдлахъ попытаться установить группировку по степени древности заговора, руководствуясь его формальной стороной и тми психологическими основами возникновенія и эволюціи заговора, которыя высказывались Крушевскимъ, Потебней и Веселовскимъ“²). Такъ онъ длаетъ еще шагъ въ направленіи боле детальной классификаціи. Но, надо сознаться, шагъ оченъ неудачный. Прежде всего изслдователь не указываетъ, какими же именно формальными признаками онъ будетъ опредлять древность заговора, и почему т или иные признаки пригодны для этого. Затмъ, какъ можно руководствоваться при классификаціи взглядами заразъ трехъ ученыхъ, другъ-другу противорчащихъ? Приходится обратиться къ сборнику и посмотрть, какъ въ немъ расположенъ матеріалъ. Оказывается, что авторъ классифицировалъ заговоры просто на просто по одному признаку — степени христіанскаго элемента въ заговор. Въ начал группы ставятся заговоры, свободные отъ примси христіанскихъ элементовъ. Словомъ, классификація покоится на предположеніи, что христіанскія формулы выросли на дохристіанской основ. Но тутъ-то и приходится столкнуться съ мнніемъ слдующаго за Ветуховымъ изслдователя — Мансикка. Посл него классификаторы уже не могутъ, какъ Ветуховъ, ограничиваться ссылкой на Крушевскаго, Потебню и Веселовскаго. Надо принять во вниманіе и Мансикка. А взгляды ихъ на исторію заговора діаметрально противоположны. Въ то время, какъ первые допускаютъ возможность прослдить

106

эволюцію заговоровъ, по мннію послдняго, приходится въ нихъ наблюдать только процессъ разложенія (Die Aufgabe der Forschung ist… den Zerfallsprozess zu verfolgen¹). А большая или меньшая наличность христіанскихъ элементовъ для него доказываетъ какъ разъ обратное тому, что въ ней видитъ Ветуховъ. Такъ кончилась неудачей и попытка Ветухова, поставившаго себ цлью „прослдить типы ихъ (заговоровъ) развитія, по которымъ можно судить о пріемахъ человческой мысли на данномъ пути“²). Онъ и самъ хорошо чувствовалъ свою неудачу и заявлялъ, что идеальное распредленіе должно совершаться по внутреннему признаку. Но ему это еще представлялось мечтой³).