Загробная жизнь или последняя участь человека

Святой Иоанн Златоуст в объяснении пророчества Исаии: отринет человек мерзости своя златыя и сребряныя (ср.: Ис. 2, 20), замечает: «мерзостию называется в Писании ненавистное и достойное отвращения». Мерзость запустения есть нечто такое, что навлекает опустошение, что производит опустошение в области богопочтения и богопоклонения. «По силе такого действия, вторгающегося в сферу самых высоких и дорогих проявлений жизни человека, само это нечто не может быть только отвлеченным понятием или учением: нет, оно должно иметь наглядное значение и живой смысл, указывать на живую, для всех понятную и очевидную действительность. Не без особенного же значения эта мерзость запустения представляется на взгляд священных писателей стоящею в святом месте, или там, где не должно (Мк. 13, 14). Углублявшиеся в изучение пророчеств Даниила видят мерзость, навлекающую опустошение или запустение, в грубой и богохульной силе мира, вторгшейся в святилище Иеговы и соединившейся с безбожниками, нарушителями святого завета с Богом. Такое дикое вторжение необузданной силы мира в святилище Иеговы — Иерусалим — лет почти через 500 после Даниила было совершено сирийским царем Антиохом Епифаном. Он, как известно из книг Маккавейских (см.: 1 Мак., гл. 1, 2), совершил беспримерное дотоле оскорбление святыни Иерусалимской. Возмечтавши ввести во всех своих областях культ Юпитера Олимпийского, он мысленно самого себя объединил с этим богом и пожелал, чтобы ему в Иерусалимском храме воздавалась божеская почесть. Имея в виду это ближайшее, ко времени пророка, опустошение Иерусалима, — пророческий взор Даниила видел мерзость запустения Иерусалима, она представлялась пророку в перспективе; луч его пророческого зрения при мысли о мерзости запустения преломлялся и доходил до времени конца дней этого мира (см.: Дан., гл. 11, 12).

Наш Божественный Учитель — при словах о мерзости запустения — ссылается на Даниила пророка и поэтому говорит относительно этой мерзости так кратко, предполагая ее уже понятною слушателям из пророчества Даниила и известною по первому ее обнаружению и действию, описанному в 1-й Книге Маккавейской. При этом умственный взор Божественного Учителя, устремляясь в сторону прошедшего, вызывая в сознании учеников представление о мерзости запустения, произведенной в Иерусалиме Антиохом Епифаном, в то же время — направлялся и в сторону будущего: в далекой исторической перспективе он прозревал ту мерзость запустения, которая еще обнаружится в Иерусалиме со стороны Антихриста, коему Антиох, по свидетельству всех учителей Церкви, был прообразом435.

Святой Григорий Богослов говорит по поводу слов Господа о мерзости запустения: «Говорят, что храм в Иерусалиме будет выстроен впоследствии, когда иудеи поверят Антихристу, как Христу, и он воссядет в нем и видимо будет царем всей вселенной. Придет же он для опустошения мира, ибо мерзости принадлежит признак опустошения»436. Блаженный Феодорит Кирский подобным же образом замечает относительно мерзости запустения: «Действительно, истинная мерзость запустения мира — человек беззакония, сын погибели, — разумею — именно Антихриста, который воссядет в храме Иерусалимском, богохульствуя и показывая себя за бога». А Ориген в объяснение свидетельства Даниила: скончание дастся на опустение (9, 27) говорит: «Если и выстроен будет храм, то выстроится для того, кто воспротивится и превознесется выше всего, что называется или почитается Богом, так что сядет в храме Его, показывая себя как бы за Бога, — для того, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и умертвит явлением пришествия Своего (ср.: 2 Фес. 2, 8). Следовательно, как бы ни было приятно кому, что воздвигнут будет этот Иерусалим на земле, все-таки неложно будет сказанное: «совершение будет дано на разорение его».