Загробная жизнь или последняя участь человека

Часто приводя сие на память, наконец, ты отстанешь от страсти невоздержания. Если ты любишь увеселения, — рассуждай о тесноте и скорбях, имеющих быть там: после сего ты и думать не станешь об увеселениях. Если ты жесток и немилосерд, то почасту припоминай тех дев, которые за то, что погасли их светильники, не были допущены в чертог жениха (см.: Мф. 25, 1-12), — и ты скоро сделаешься человеколюбивым. Нерадив ты и беспечен? Размышляй о судьбе скрывшего талант свой, — и ты сделаешься быстрее огня. Тебя снедает страсть, как бы завладеть ближним твоим? Воображай непрестанно тот неумирающий червь, — и сим образом легко освободишься и от сей болезни, и все прочие слабости свои исправишь. Бог ничего не заповедал нам трудного и тяжкого. Отчего кажутся нам тяжкими заповеди Его? — От нашего расслабления. Ибо как самое трудное при нашем страдании и ревности соделывается легким и удобоисполнимым, так и легкое от нашего разленения делается тяжким. Рассуждая обо всем этом, мы должны смотреть не на то, как одни предаются роскоши и невоздержанию, а на то, каков конец их будет. Но конец их в здешней жизни — гной и утучнение плоти, а в будущей — червь и огонь. Равно должны смотреть не на то, как другие похищают, а на конец их жизни. А их и в сей жизни снедает беспокойство, страх, мучение совести, а в будущей ожидают неразрешимые узы. Мы должны рассуждать не о людях славолюбивых, а о том, что следует за славолюбием; но за ним последуют — ласкательство и лицемерие здесь, а там — невыносимое мучение в вечном пламени. Таким образом, размышляя о сем сами с собою и противопоставляя те или другие размышления нашим злым пожеланиям, мы скоро изгоним из себя и любовь к настоящим благам, и возжжем в себе любовь к будущим»481.