Зай по имени Шерлок

Белый девственный снег, выпавший за ночь, похрустывал под нашими лапами. Идти было легко. В смысле, мне легко — у меня ведь ласты как-никак — те же снегоступы. Как шлось Шерлоку Заю, не спрашивал, но было заметно, что лапы у него проваливаются в снег, и ему приходится нелегко. Можно было, разумеется, пройти по тропинке, но нам не терпелось поскорее попасть на место, и мы решили срезать приличный угол напрямик через нехоженый лес. Вот и мучились теперь. Вернее, мучился Шерлок Зай, а мне приходилось его дожидаться, когда же он выберется из очередного сугроба.

В общем, к нужной нам ели мы добрались не раньше, чем через час с небольшим. Солнце уже успело подняться довольно высоко над горизонтом, и снежно-белое покрывало слепило нам глаза своим нестерпимым блеском. Стоило нам с моим другом миновать последние деревья на краю леса, как перед нами раскинулось бескрайнее снежное поле, рассеченное надвое лентой реки. Река, разумеется, замерзла, но у нескольких прорубей, видимо, оставленных человеками, кормилась пара лис. Лисы пытались выловить из воды лакомую рыбешку. Они перебегали от проруби к проруби и тыкали в нее чем-то наподобие острог. Судя по их утомленному и крайне недовольному виду, занятие это не имело большого успеха.

Понаблюдав немного за пустыми потугами рыболовов-дилетантов, мы с Шерлоком Заем отправились на поиски ели. Та обнаружилась довольно быстро — не заметить могучей разлапистой ели среди осин да березок было просто невозможно.

Ель была почти сплошь укрыта снегом. У самого ствола также не было видно ничьих следов. Оно и понятно: если они и были, то за ночь их занесла метель. Ветки ели, нагруженные лежащими на них сугробами, пригибались к самой земле, и нам далеко не сразу удалось заметить под одной из них небольшую землянку, похожую на шалаш. Под двумя дощечками, образующими крышу землянки и прикрытыми хворостом, таилось отверстие входа, заткнутое изнутри пучком соломы. Рядом с крышей была свалена кучка хвороста, присыпанная снежной пудрой.

— Если это то самое место, — произнес Шерлок Зай, останавливаясь у самой землянки и разглядывая незатейливую конструкцию из дощечек, — то здесь, судя по всему, проживает наш Янус.

— Кто-кто? — переспросил я, впервые в жизни услыхав это имя. — Вы уверены, что здесь живет именно он?

— Стыдитесь, мой друг! Янусом звали двуликое божество.

— Тогда все понятно, — сказал я, но меня взяло сомнение. — Хотя мне кажется, эта тесная нора не слишком подходит божеству. Скорее, какому-нибудь хорьку.

— Или барсуку.

— Вы правы. Что будем делать?

— Я думаю, неплохо бы с ним побеседовать. Как вы считаете, Уотерсон?

— Вполне разумное предположение, дорогой Шерлок, — попытался пошутить я. — А не навредит ли это расследованию?

— Не думаю.

Приблизившись к шалашику из досок, Шерлок Зай постучал по нему подобранной корявой палкой, валявшейся рядом, и замер в ожидании. Ждать пришлось не очень долго. Вскоре по ту сторону соломенной затычки послышался шорох, и кляп провалился внутрь. Из образовавшейся дыры высунулась заспанная острая мордочка барсука.

— Чего надо? — не очень любезно спросил тот.

— Прошу прощения за беспокойство, — учтиво начал Шерлок Зай, — но нам хотелось бы переговорить с вами об одном очень деликатном деле.

— Я нищим не подаю! — грубо бросил нам барсук.

— Мы сами можем подать, если надо, — бросил я ему в морду. Терпеть не могу хамов! — И наподдать тоже.

Барсук в долгом раздумье пялил на нас свои черные глазки, потом буркнул что-то наподобие «входите» и исчез в землянке.

Мы, пригнувшись, один за другим вошли следом за ним и очутились в довольно тесной норе, где со стен и низкого сводчатого потолка свисали белесые корешки и торчали начисто обгрызенные гладкие и толстые корни. Кроме самого барсука в норе присутствовали еще его жена и двое совсем маленьких барсучат, трусливо жавшихся друг к дружке на мягкой подстилке. В углу стояли две большие коробки, накрытые старыми газетами; возле них — небольшой шаткий столик. Больше ничего в норе не было.

— Слушаю вас, — барсук сложил лапы на груди и выжидающе уставился на нас.

— Разрешите представиться, — Шерлок Зай выступил вперед, стягивая с ушей наушники.

— Не стоит. Я знаю, кто вы. Ближе к делу.

Барсук был явно настроен крайне враждебно, и даже не старался скрыть этого.

— Хорошо, — согласился Шерлок Зай. — Видите ли, я расследую одно очень любопытное дело…

— Вас послала эта чертова ворона?

— Разрешите уточнить… простите, как вас зовут?

— Неважно, — грубо отрезал барсук. — Но можете уточнить, только покороче.

— Понимаю… Так вот, меня никто, как вы выразились, никуда не посылал. Она просила меня заняться ее делом.

— Никак не думал, что сыщик навроде вас может взять под свое крылышко такую сволочную натуру, как эта старая карга.

— Я не совсем понимаю вас, — растерялся Шерлок Зай. — По-моему, я вам ничего плохого не сделал. А что до вороны, то вы правы: характер у нее далеко не медовый.

— И не только характер, — кивнул барсук, изобразив на губах кривую пренебрежительную усмешку.

— Согласен, но это, по-моему, не дает вам права оскорблять меня.