Зай по имени Шерлок

— Енот? — я пораженный до кончика хвоста уставился на Шерлока Зая. — Но какого лешего ему понадобилось таскать у барсука дрова?

— И околачиваться здесь поблизости все время. И заглядывать в его нору, — продолжил размышлять вслух Шерлок Зай. — Вопросов много, а ответ один.

— Какой?

— Если бы я знал, дорогой Уотерсон, но надеюсь вскорости узнать, — он натянул наушники. — Идемте обратно. Время не терпит.

— А куда мы сейчас?

— Хочу навестить нашего друга Листрейда.

— Вот уж к кому не особо хотелось заглядывать, — проворчал я, вразвалочку нагоняя Шерлока Зая.

— Не ворчите, Уотерсон. У Листрейда обширнейшие архивы, и мне хотелось бы в них покопаться. А может, и сам инспектор что-нибудь прояснит.

В полицейский участок мы попали лишь к обеду, изможденные долгим переходом и порядком продрогшие. После этого я зарекся ходить по лесу зимой напрямик. Листрейд долго отпаивал нас горячим травяным чаем, сокрушенно качая головой и сетуя на нашу неосмотрительность, но это, однако, не мешало ему без устали посвящать нас в подробности раскрытых им дел. Похоже, в участке таких благодарных слушателей, как мы с моим другом, не водилось.

— …А вот еще интересная история! — инспектор порылся в одной из стопок бумаг на его столе, которых несколько поубавилось с момента нашего последнего появления в кабинете Листрейда. — Два кота, налакавшись валерьянки, решили ради шутки на время поменяться женами, а чтобы подлог не выявился, придумали перекраситься. Как результат, сердечные приступы у жен. Нет, право, видели бы вы этих клоунов, господа! Когда их доставили в отделение, они походили по расцветке скорее на павлинов или попугаев, нежели на котов.

— Все это очень интересно и даже забавно, дорогой Листрейд, но мы к вам по делу, — произнес Шерлок Зай, отставляя пустую чашку на край стола. — Благодарю за чай. Превосходный напиток, на мой вкус!

— Может, еще капельку? — Листрейд с готовностью потянулся к чайнику.

— Нет-нет, — запротестовал Шерлок Зай. — Благодарю!

— В таком случае я внимательно вас слушаю, дорогой Шерлок, — инспектор принял важный и задумчивый вид, развалившись на своем стуле и поднеся коготь к губам.

— Вам что-нибудь известно о мадам Карконте?

— О! — резко выпрямился инспектор. — Неужели вы решили заняться одним из этих совершенно бесперспективных так называемых «сырных» дел?

— По вашей реакции могу заключить, что вам уже приходилось иметь дело с этой дамой, — серьезно произнес Шерлок Зай, закидывая лапу на лапу.

— Вы правы, коллега. — Листрейд помолчал, играя желваками. — Эти «сырные» дела мне порядком попортили нервную систему. И не только ее, если честно — была задета моя репутация детектива.

После этих его слов мне пришло на ум, что портить особенно было нечего, так как репутации детектива у Листрейда никогда и в помине не было, поскольку детектив из него, мягко говоря, никакой. Разумеется, с моей точки зрения. Возможно, кто-то и считал его талантливым сыщиком, но только не ваш покорный слуга.

— Эта проклятая ворона мне все мозги выклевала своим сыром, — между тем продолжал Листрейд, хмуря брови и демонстрируя нам свои белые клыки. — Три дела. Три! И во всех трех случаях не удалось прояснить ни вот столько! — он показал кончик когтя. — В каждом из трех случаев она обвиняла кого-нибудь в пропаже сыра.

— Простите, что перебиваю. Не припомните, кто это был конкретно? — уточнил Шерлок Зай.

— Если не ошибаюсь, псевдовором оказалась сначала белка, затем заяц, а после хорек. Я употребляю приставку «псевдо», поскольку до сих пор сомневаюсь в их виновности. Так вот, во всех трех случаях происходило одно и то же: сначала ворона начинала прилетать к их жилищу каждый день, усаживалась на ветку и принималась каркать. Это могло продолжаться месяц, а то и два, но когда жилец не выдерживал и начинал буянить, пытаясь прогнать докучливую птицу, ворона тут же заявляла в полицию, будто у нее крадут сыр.

— И сыр находили?

— Находили, — тяжко вздохнул Листрейд. — Он действительно обнаруживался в норе или в дупле, именно там, где и указывала ворона. Это был, как правило, очень маленький кусочек сыра, на котором, словно специально поставленная метка, присутствовал надкус, оставленный вороньим клювом. Все трое подозреваемых клятвенно заявляли, что не крали никакого сыра и впервые видят его. Но, согласитесь, что я мог поделать? — уныло развел лапами инспектор. — Улики есть улики! И бедное животное отправлялось за решетку, обвиненное в воровстве. С меня требовали результатов расследования, да и сроки поджимали. Всем троим дали по три месяца — немного, но все равно неприятно, ведь так?

— Вы полагаете, они были невиновны?

— Полагаю, что да. Но это исключительно мое личное мнение. Если хорек еще мог позариться на сыр, то на кой ляд он сдался зайцу и белке, которые его вовсе не едят? Разве что из желания досадить вороне?

— Вполне возможно. А может, и нет. — Шерлок Зай почесал когтем меж ушей. — Скажите, инспектор, а не сохранились ли у вас адреса этих осужденных? Если они, разумеется, уже на свободе.